Последние отзывы

  39  

— Нет? — Соня засмеялась. — Но ведь я же прочла, значит, и другие могут.

— Не могут, — возразила Талия, — Это была единственная копия.

— Вот именно была. — Соня покачала головой. — Но больше нет, поскольку я подумываю о парочке таблоидов, которые с удовольствием выльют ушат помоев на великолепного Марка Бенедикта.

— На Марка? Но зачем им это?

Соня внимательно посмотрела на Талию, а потом стала смеяться, громко, от души.

— Теперь я понимаю, Наталия Пэйджет, почему Марк запал на тебя: ты невероятно наивна. Наверняка ты не так представляла себе квартиру миллионера, но эта квартира принадлежала его матери, а Марк сентиментален. Он везде представляется сотрудником компании, а не ее боссом. Кроме того, он большой филантроп, хотя всячески отрицает это, так как ненавидит публичность. Он отказался давать интервью после того, как вытащил своих людей из той заварушки в Африке, и пресса была готова превратить его в героя. А теперь, — на лице Сони зазмеилась улыбка, — представь себе, что будет, когда он окажется в центре грязного сексуального скандала. Выступит в роли развратного богача, изнасиловавшего свою кухарку, невинную девственницу, подобранную им на улице из милости. А эта кухарка отомстила ему, описав свое грехопадение в дешевом бульварном романчике.

— В том, что вы говорите, нет ни слова правды!

Соня снова рассмеялась.

— Зато ты, милочка, уже все сказала. Вот здесь. — Она постучала пальцем по папке с рукописью. — И даже если Марк при помощи своих адвокатов добьется запрета на публикацию этой истории, — Соня снова ткнула в рукопись, — слушок уже пойдет. Кто-то поверит, кто-то удивится, кто-то посмеется… Я даже не знаю, какая реакция будет Марку неприятнее. Но более всего мне интересно, что он скажет тебе и что сделает. Ты вынесла на обсуждение его частную жизнь, подорвала репутацию и сделала посмешищем. А этого он тебе никогда не простит. Если ты, глупышка, думаешь иначе, ты его совсем не знаешь.

Соня замолчала, а потом бросила последний камень.

— Надеюсь, он решит проучить тебя, притянув в суд. Приготовься к бо-о-ольшим расходам на адвокатов, если, конечно, у твоей семьи есть деньги. Кроме того, я уверена, Марк не захочет выступать ни в роли насильника, ни в роли героя в твоей дешевой писанине. Поэтому остановит публикацию и новой версии тоже. Так что путь на книжный рынок тебе закрыт. Ни один издатель не возьмется публиковать этот мусор. Так что, моя дорогая Наталия, твой роман закончился, не начавшись, как и твоя писательская карьера. Что скажешь, милочка?

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Ты хочешь забрать рукопись? — недоверчиво переспросила Алиса Морган. — Но почему, моя дорогая?

Талия посмотрела на свои руки, теребившие край кремовой юбки. Она не хотела надевать ничего из того, что купил ей Марк, но была вынуждена, чтобы прилично выглядеть при этом важном разговоре.

Ей хотелось выглядеть уверенной в себе и решительной, а не несчастной неудачницей, каковой она являлась на самом деле.

— Я просто приняла такое решение, — произнесла Талия решительно. — Поняла, что не хочу быть писательницей и не стану писать следующую книгу, а значит, публиковать этот единственный роман нет смысла.

— Но ведь ты так горела желанием, — удрученно сказала Алиса Морган. — У тебя настоящий талант, а твой роман мог стать популярным. Может быть, в тебе поселилось чувство разочарования и неудовлетворенности теперь, когда книга закончена? Или ты беспокоишься, что никто не захочет опубликовать ее? Могу тебя заверить, что два издательства уже проявили интерес к ней, а третий издатель сегодня утром попросил меня о встрече.

Талия с трудом подавила дрожь.

— Остановите все, пожалуйста. Я не могу позволить этому случиться.

Потому что она не сможет жить с мыслью, что с Марком произойдет то, что предрекала Соня. А мысли о возможном судебном разбирательстве стали ее самым страшным ночным кошмаром.

Миссис Морган вздохнула.

— Скажи мне, в чем проблема, дорогая. Может быть, вместе мы сможем решить ее?

Если бы я только могла, отрешенно подумала Талия. Но я не могу. Я делаю это ради Марка и по злой воле Сони Рэнделл. Я должна выполнить все, что велела Соня в точности. Иначе его имя вываляют в грязи. Знать, что люди обсуждают его, смеются над ним и презирают его по моей вине, будет невыносимо. Я должна уничтожить мою книгу и навсегда убраться из его жизни.

  39