Особенно,... 
83 
О нем уже говорят, она не раз слышала сама: «Этот мальчик тоже станет Эдуардом Великим».
Как приятны эти слова! Как много обещают!..
По прибытии во Францию они первым делом посетили Амьен. Изабелла и раньше с удовольствием совершала поездки по своей стране, нравилось ей это и теперь. Приятно было убедиться, что люди не забыли ее и с таким же воодушевлением приветствуют на дорогах и улицах. К Эдуарду толпа относилась сдержанно. Еще бы! Люди наверняка оскорблены за свою принцессу.
Французский двор также пришелся ей по вкусу: он был куда изысканней английского, женские наряды намного элегантней. Ей бывало даже стыдно за фасон своей одежды, и она решила заказать здесь несколько платьев и увезти с собой в Англию.
Выбрав удобный момент, она поговорила со своим братом с глазу на глаз.
Бедняга Филипп! Он выглядел совершенно больным: желтая кожа, мешки под глазами, ему можно было дать гораздо больше лет, чем на самом деле. Всего четыре года на троне, а вид такой, словно уже собрался вслед за своим братом Людовиком Сварливым в могилу.
– Ты очень худой, Филипп, – сказала Изабелла участливо. – Обращался к лекарям?
Филипп пожал плечами.
– Они убеждены, что я скоро тоже умру. Над нами проклятие, сестрица.
– На твоем месте я бы прогнала таких врачей! Неужели ты склонен уйти из жизни по команде какого-то де Моле?
– Не упоминай имени Гроссмейстера тамплиеров всуе, сестра, – испуганно сказал король. – Никто у нас так не делает. Это приносит несчастье.
Изабелла упрямо покачала головой. Будь она на месте брата, она велела бы возглашать это имя со всех башен! Она показала бы всем, что не боится проклятий отступника, что ее голос звучит уверенней и громче того, который звучал из пламени костра, где горели его грехи.
Но ведь проклятия не относились к ней, слава Богу.
– Карл только и ожидает занять мое место, – жалобно сказал Филипп.
– Это, может быть, и случится когда-то, – утешила его Изабелла. – Но, вернее всего, никогда.
Брат решительно покачал головой.
– Не надо утешений, сестрица. Я-то знаю… Его очередь скоро наступит… Расскажи лучше про Англию.
– Ты еще спрашиваешь! Разве тебе не известно, за какого мужчину я вышла замуж?
– Он по-прежнему гнушается тобой и отдает предпочтение особам мужского пола?
– Почему отец не выдал меня замуж за настоящего мужчину?
– Он выдал тебя за Англию, сестрица. Не забывай этого. Ты королева.
– Королева… Которая не имеет никакого значения… Как я ненавижу этих Диспенсеров, если бы ты знал! Больше, чем Гавестона. Тогда у меня были хоть какие-то надежды, что все изменится.
– Сколько их, Диспенсеров?
– Двое. Отец и сын. Он носится с ними обоими, но его возлюбленный – конечно, сыночек.
– У тебя тоже, сестрица, есть сын. Даже двое. Это что-нибудь да значит.
Она кивнула и сказала почти шепотом:
– Да, брат, это согревает мне душу и дает силы жить. Два чудесных мальчика, и старший точь-в-точь, как его дед. Так считают в народе… Люди часто говорят об этом и, как мне кажется, не без намека, понимаешь?
– Понимаю, что Англия нуждается в новом Эдуарде I.
– И чего ей не надо, – тихо добавила Изабелла, – так это нынешнего Эдуарда II.
– Но он у нее есть, сестра.
– Будем надеяться, ненадолго.
Филипп вздрогнул.
– Что ты хочешь этим сказать, сестра?
– Только то, что недовольство в стране растет. Бароны ненавидят Диспенсеров так же, как я, хотя у этих всесильных лордов они никого не вынимают из постели… – Она нарочно этой горькой шуткой решила немного смягчить впечатление, которое могли произвести на больного и нерешительного брата ее слова. – Дело может вскоре дойти до самого серьезного столкновения, и тогда… тогда я могла бы…
Она увидела, как лицо Филиппа окаменело, и безрадостно подумала: нет, от него мне не получить поддержки, напрасно я питала надежды… Все его мысли сосредоточены на своем здоровье, на том, как лишить силы проклятие тамплиеров.
– Мне кажется, – пробормотал Филипп, – все не так страшно, как ты представляешь. У тебя от него уже трое детей. Не нужно ссориться с ним. Старайся потакать ему.
– Потакать?! Никогда он не дождется этого!
– Но дети…
– Они зачаты в стыде и позоре!
– Не нужно так говорить, сестра. Они твои и его… Или я ошибаюсь?
– Ты не ошибаешься. Это видно по их внешности. Но что мне приходится терпеть…
– Сыновья и дочери королей, – сказал он, – обречены принимать судьбу такой, как есть, не пытаясь изменить ее…
83 
