164 
Капитан Альюмет помог Джоджонаху подняться по сходням, а затем отправил двоих матросов на берег за их товарищем.
— Где вы оставили свои вещи? — спросил он магистра.
— Это все, что у меня есть, — ответил Джоджонах.
— В какое же место на севере вам надобно?
— В Палмарис, — ответил Джоджонах. — На самом деле мне надо на другой берег, но туда я переправлюсь на пароме. Мне необходимо вернуться в Санта-Мир-Абель по очень важному делу.
— Мы будем проходить через залив Всех Святых, — сказал капитан Альюмет. — Но это займет у вас никак не меньше недели.
— Тогда мне достаточно добраться до Палмариса, — сказал магистр.
— А мы как раз туда и направляемся, — ответил капитан Альюмет и, не переставая улыбаться, указал на дверь каюты, расположенной на полуюте, под кормовой палубой.
— У меня две каюты, — пояснил он. — И я с удовольствием на пару дней пути отдам вам одну из них.
— Ты абеликанец?
Улыбка Альюмета стала еще шире.
— Уже три года, — ответил он. — Я обрел вашего Бога в монастыре Святого Гвендолина Морского, и это самый удачный улов, какой выпал на долю Альюмета.
— И еще одно огорчение для твоего отца, — заключил Джоджонах.
Альюмет приложил к губам палец.
— Ему незачем об этом знать, святой отец, — лукаво сказал он. — Но на просторах Мирианского океана, когда бушуют ураганы и накатывают волны, что в два раза выше человеческого роста, я молюсь своему Богу, — подмигнув, добавил он. — И потом, знаете, Бог моей земли и вашей — они не слишком-то различаются. Перемените одеяние — и священник станет ятолом.
— Стало быть, ты обратился в нашу веру по соображениям удобства, — с некоторой укоризной произнес Джоджонах.
Альюмет пожал плечами.
— Я молюсь своему Богу.
Джоджонах кивнул и ответил широкой улыбкой, затем стал пробираться в капитанскую каюту.
— Мой юнга вам все покажет, — крикнул ему вслед капитан.
Когда магистр открыл дверь каюты, юнга сидел на полу и играл сам с собой в кости. Увидев незнакомца, мальчишка, которому было не более десяти лет, засуетился и с виноватом видом собрал кости. Еще бы, его застали отлынивающим от своих обязанностей.
— Мэтью, помоги нашему другу устроиться, — послышался голос Альюмета, — И позаботься о нем.
Джоджонах и Мэтью долго и неспешно разглядывали друг друга. Одежда мальчика была поношенной, как почти у всех матросов на кораблях. Однако все сидело на нем очень ладно, лучше, чем на большинстве матросов, которых доводилось встречать магистру. И, в отличие от большинства юнг, этот мальчик был чище. Его выбеленные солнцем волосы были аккуратно подстрижены. Кожу юнги покрывал золотистый загар. Единственным, что сразу бросалось в глаза, была черная нашлепка на его предплечье.
Джоджонах представил себе величину раны и подумал: ох и больно же тогда было мальчишке. Нашлепка появилась в результате применения одной из «медицинских» жидкостей, имевшихся на каждому корабле, — смолы. Таких жидкостей насчитывалось три: ром, смола и моча. Ром помогал убивать червей, неизбежно заводившихся в провизии, а также коротать длинные и праздные часы плавания. Мочу использовали для мытья тела, головы и стирки. Но какой бы отвратительной ни была эта жидкость, ее запах отступал перед мучениями, связанными с жидкой смолой. Смолой заливали раны и порезы. Вот и Мэтью где-то поранил предплечье, и матросы, не имея других снадобий, залили его рану смолой.
— Можно мне посмотреть твою рану? — ласково спросил Джоджонах.
Мэтью помешкал, но не осмелился перечить и осторожно поднял вверх руку.
Искусная работа, отметил про себя магистр. Смола была залита вровень с кожей, и нашлепка скорее представляла собой аккуратную черную заплатку.
— Болит? — спросил Джоджонах.
Мальчик решительно затряс головой.
— Он не разговаривает, — объяснил недоумевающему Джоджонаху появившийся Альюмет.
— Твоя работа? — спросил Джоджонах, указывая на черный круг.
— Нет, это Коуди Беллауэй, — ответил Альюмет. — Когда мы в море, он у нас за лекаря.
Магистр Джоджонах кивнул и больше не стал задавать вопросов. Но черная нашлепка на предплечье Мэтью не давала ему покоя. Сколько гематитов лежит мертвым грузом в Санта-Мир-Абель? Пятьсот? Тысяча? Во всяком случае, число их значительно, и Джоджонах это знал. В свои молодые годы он занимался подсчетом этих камней — самых распространенных среди самоцветов, привезенных за все годы экспедиций на Пиманиникуит. Большинство мелких магических камней обладали гораздо меньшей силой, чем те, которые караван брал с собой, отправившись в Барбакан. Но сколько добра они способны были бы принести, если бы их раздать по кораблям и обучить одного-двух человек из команды использовать их целительные силы. Будь у него гематит, Джоджонах с легкостью мог бы исцелить рану Мэтью с помощью магии, а не смолы. Незначительное усилие, а сколько страданий и боли мог бы избежать этот мальчишка.
164 
