191 
Неожиданно она поцеловала его, но это не был поцелуй страсти. Потом Констанция слегка отодвинулась и кивнула.
— Я с вами. Аббат Джеховит не друг короны. Он примет сторону того, кто сильнее. Вы наверняка заметили, с кем рядом он сел во время последней встречи.
— И что мне делать? — спросил Дануб.
— Аннулировать должность епископа, — ответила Констанция, — изгнать Маркворта из Чейзвинд Мэнор и назначить герцога Каласа временным бароном, до тех пор пока не будет найдена подходящая замена Бильдборо.
Прекрасный совет, понимал Дануб, но абсолютно неосуществимый, учитывая его встречу с призраком Маркворта.
— Хватит с Маркворта той власти в Палмарисе, которую дает аббатство Сент-Прешес, — закончила Констанция.
— Согласен, однако осуществить это будет нелегко, — ответил Дануб, глядя в сторону.
Он едва не рассказал ей обо всем, но помешал страх.
— Почему?
Дануб взмахнул рукой, как бы не желая обсуждать этот вопрос.
— Мы займемся расстановкой сил в правящей структуре Палмариса после моего возвращения с севера. Я хочу, чтобы ты осталась здесь и была моими ушами и глазами. Вместе со мной отправятся Калас и Бригада Непобедимых; нужно, чтобы у нас с отцом-настоятелем были примерно равные силы. В поддержку тебе останутся королевские солдаты и флот. Приглядывайся ко всему, что станет предпринимать епископ Фрэнсис, который, как я понял, тоже остается в городе.
— Он будет в Чейзвинд Мэнор? — спросила Констанция.
— Нет. Насколько я понял, в аббатстве, — ответил король. — Возможно, на самом деле Маркворт не склонен передоверять епископу Фрэнсису все те обязанности, о которых он говорил.
— В таком случае, вряд ли в отсутствие отца-настоятеля новый епископ станет предпринимать сколько-нибудь значительные шаги, — заметила Констанция.
— Очень на это рассчитываю, — ответил король. — И тогда получается, что в отсутствие Маркворта и Де'Уннеро, короля Дануба и герцога Каласа самый весомый голос в Палмарисе будет принадлежать Констанции Пемблбери.
— И тем не менее вы не хотите официально объявлять, что я могу выступать от вашего имени.
— Да, таких заявлений я делать не буду, — ответил король. — Не стоит расставлять никаких акцентов. Я прошу тебя не спускать глаз с епископа Фрэнсиса, чтобы у него не было ни малейшей возможности предпринять какие-то открытые шаги, способствующие усилению власти церкви. Предоставляю тебе в этом вопросе полную свободу действий. Если придешь к выводу, что это необходимо, используй свой гарнизон против аббатства Сент-Прешес.
Констанция так удивилась, что даже рот приоткрыла.
— Вы хотите, чтобы я начала войну с церковью Абеля?
— Ничего подобного, — ответил король. — Я хочу, чтобы ты полагалась исключительно на свое суждение. Если в мое отсутствие церковь попытается захватить власть, тогда Констанция Пемблбери должна остановить ее… Ты нужна мне, Констанция. — Король подошел совсем близко и обнял ее за плечи. — Если ты не оправдаешь мое доверие, корона может очень и очень пострадать. Мы рискуем прожить всю оставшуюся жизнь в тени церкви Абеля.
У Констанции даже дыхание перехватило. Король обнял ее и страстно поцеловал. Чувствовалось, что он готов пойти и дальше, но она отодвинулась, охладив его пыл.
— Когда я вернусь с севера, нам с тобой будет о чем поговорить, — сказал Дануб.
— Я уже слишком стара, чтобы быть вашей любовницей.
Король пристально посмотрел ей в глаза, давая понять, что у него на уме нечто гораздо большее.
На этом они расстались. Дануб «клюнул» ее в щеку, пообещал вернуться до начала лета и ушел.
Констанция долго стояла в пустой комнате одна. Вспоминала их первую любовную встречу; ему тогда было двадцать, а ей семнадцать. Столько же, сколько Вивиане, на которой Дануб женился на следующее утро.
Их любовь продолжалась несколько месяцев — почти год бурной страсти и восторга. Вивиана знала об этом — должна была знать! — но никогда не устраивала никаких сцен. Ну, если бы она вздумала устраивать сцены всем любовницам мужа, у нее не осталось бы времени для собственного любовника.
Спустя несколько лет, уже после смерти Вивианы, Дануб снова пришел к Констанции, и она пустила его к себе в постель. К этому времени пыл короля слегка поугас; Констанция была уверена, что на протяжении нескольких месяцев была его единственной любовницей. Однако он не женился на ней, объясняя это тем, что ее родословная не удовлетворяет всем требованиям придворного этикета. Это соответствовало действительности. Она должна была совершить что-то из ряда вон выходящее, чтобы двор согласился принять ее в качестве королевы Хонсе-Бира. Шли годы, королю уже было немало лет, и на него начало усиливаться давление в связи с тем, что он до сих пор не имеет наследника. Речь шла, конечно, о законном наследнике; ходили слухи, что у Дануба было по крайней мере двое незаконных детей. И вот сейчас Констанции предоставлялась великолепная возможность для великих свершений.
191 
