152 
Пони с силой стиснула камень. Отец Маркворт отнюдь не был беззащитен, и именно этот факт придал ей сил.
— Думаешь, в твоей власти остановить это? — беспощадно прошептала она, сфокусировав все внимание на броши, думая лишь о том, чтобы удар попал в цель, поразил Маркворта в грудь.
Перекачивая в магнетит свою энергию, она старалась нацелить его на один-единственный предмет. Мгновение проходило за мгновением, камень уже рвался из ее пальцев, как живой, но она удерживала его, продолжая накачивать энергией и постепенно доводя ее до немыслимого уровня.
Вдруг отец Маркворт улыбнулся в ответ на особенно громкие приветственные крики толпы, и Пони заметила, что у него металлические зубы; один из них, кажется, золотой.
Она слегка сместила фокус, сосредоточившись на правой стороне его рта.
Сейчас магнетит издавал легкое жужжание, вибрировал от накачанной в него мощи, как будто умоляя Пони отпустить его на свободу. И все же она продолжала удерживать его.
Потом…
— Думаешь, в твоей власти остановить это? — повторила она и разжала пальцы.
Магнетит понесся вниз с огромной скоростью, быстрее, чем падающий на свою жертву сокол, однако у Пони возникло странное ощущение, будто мир вокруг почти замер и камень движется очень медленно. Он пролетел над крышами, едва не задев карниз одной из них. Какая-то женщина повернула голову, оказавшуюся точно на его пути, но она тоже двигалась медленно, и камень пронесся мимо, лишь напугав ее. 'И дальше путь был открыт — к отцу-настоятелю, к его золотому зубу. Камень угодил ему в лицо, сломал кость, разорвал плоть, пронзил язык, раздробил зубы, вырвался с другой стороны черепа и врезался в стену кареты.
Голова Маркворта с силой дернулась в сторону. Он подпрыгнул на своем сиденье и бесформенной грудой рухнул на спину, заливая кровью одежду, карету, бросившихся к нему монахов и спину кучера, правящего экипажем и все еще не догадывающегося о том, что произошло позади.
Абсолютный хаос взорвался вокруг госпожи Дасслеронд и остальных эльфов, находившихся почти прямо напротив отца-настоятеля в тот момент, когда ему был нанесен удар. Большинство эльфов растерялись, но Дасслеронд и Джуравиль быстро сообразили, что произошло.
— Магический камень, — мрачно сказал Джуравиль.
— Похоже, тут замешана твоя приятельница, — явно осуждающим тоном заметила госпожа Дасслеронд, покачала головой и перевела взгляд на карету.
Солдаты и монахи стеной окружили раненого старика, криками понуждая кучера во весь опор скакать в аббатство Сент-Прешес.
Эльфы шныряли в толпе, собирая информацию для своей госпожи. Та прекрасно понимала, что случившееся еще больше осложнило ситуацию. Того же мнения придерживался и Джуравиль, от всей души надеясь, что их подозрения относительно личности возмутителя спокойствия не оправдаются.
Пони легла на спину, укрываясь за гребнем крыши. Итак, она стала убийцей — если, конечно, мерзавец умрет прежде, чем монахи смогут прибегнуть к помощи магических камней.
— Нет, — вслух произнесла она, отбрасывая эту мысль.
Удар был слишком силен, ее камень слишком могуществен. Маркворт умер мгновенно.
Странная пустота охватила Пони, и в этом чувстве не было торжества осуществленной мести. Этот подлый человек убил ее родителей и брата; он обладал большой властью, позволяющей ему творить зло по отношению к огромному количеству людей, и мир без него, безусловно, станет лучше. Пони понимала это, но в тот ужасный миг это почему-то не имело значения.
Снизу доносились звуки всеобщего смятения.
Это было чересчур. Пони чувствовала себя грязной, опозоренной, бесчестной. С трудом проползла она к низкому краю крыши, и ее вырвало с такой силой, что заболели бока.
ГЛАВА 27
ГЛЯДЯ СМЕРТИ В ГЛАЗА
Они следили взглядами за тем, как он карабкается на каменный утес, с некоторым изумлением, но в то же время с определенным чувством гордости — Элбрайн двигался с грацией и проворством, недоступными большинству людей, в особенности таких крупных, как он. С точки зрения тол'алфар, эти движения, так похожие на естественные движения животных, служили доказательством того, насколько успешно он усвоил их науку и способ жизни. Они расценивали все достижения Полуночника как свои собственные, но, по их оценкам, он по-прежнему уступал в ловкости большинству даже самых неуклюжих эльфов.
152 
