3 
До Бесси Блаунт его любовницей была родная сестра герцога Букингемского. Невзирая на мужа, который тоже был придворным и жил вместе с ней при дворе, она закрутила роман с Его Величеством. Но неожиданно вмешался ее брат. Герцог всегда кичился своим происхождением. Он был внуком Эдуарда III со стороны отца, а мать его – Катарина Вудвил – была сестрой королевы Елизаветы, жены Эдуарда IV. То есть он был прямым потомком древнего королевского рода Плантагенетов, которые свысока смотрели на этих выскочек Тюдоров. Кстати, моя крестная, леди Солсбери, тоже была из рода Плантагенетов, но она была достаточно умна, чтобы этого не афишировать.
Жена Букингема, проведав о легкомысленном поведении свояченицы, сообщила об этом герцогу, и тот пришел в ярость. Запятнать славное имя! Стать чьей-то любовницей! Да пусть хоть самого короля! Нет, герцог не собирался этого терпеть. Он даже позволил себе несколько нелестных замечаний в адрес Его Величества. Назревал скандал.
Кончилось тем, что герцог отвез сестру в монастырь, а сам был вынужден покинуть Виндзор после неприятного разговора с королем.
С Бесси Блаунт все обстояло иначе. Король давно не скрывал своего разочарования женой, так и не одарившей его наследником престола. Он чувствовал себя глубоко оскорбленным: так-то эта нищая испанка, вдова его брата, на которой он женился из сострадания, отплатила ему за то, что он сделал ее королевой! Она выставила его на посмешище, родив одного-единственного ребенка, да и то девочку. А страна нуждалась в наследнике– мужчине!
Настоящее утешение и отдых от государственных забот король находил в нежных объятиях прекрасной Бесси.
Все делали вид, что ничего не замечают. Бесси забеременела. И это прошло бы незамеченным. Но родился мальчик – сын короля! Правда, побочный, как принято говорить.
Что творилось во дворце!
Когда моя мать приехала к нам, я заметила, как она всеми силами пытается скрыть свое горе. Она была неестественно весела, отчего при взгляде на нее хотелось плакать.
Тогда я, конечно, мало что понимала, но теперь, оглядываясь назад, могу точно сказать, что с рождения этого мальчика все и началось.
Его назвали Генрихом в честь отца, Генри Фитцроем. Король очень гордился тем, что у него такой красивый, здоровый и смышленый сын. Бесси срочно выдали замуж за очень богатого человека по имени сэр Джилберт Толбойс. Теперь она была замужней дамой, имела достаточно денег, чтобы ребенок ни в чем не нуждался, и король часто навещал своего сына.
Когда мне исполнилось четыре года, родители отправились во Францию с дружественным визитом. Франциск и мой отец намеревались тем самым показать миру, и в особенности своему главному сопернику среди европейских монархов – императору Карлу, что Англия и Франция – союзники.
Я надеялась, что и меня возьмут с собой, но мне было приказано всего лишь переехать из Диттона в королевский дворец в Гринвич. По словам леди Солсбери, это означало, что я на время отсутствия короля и королевы приобретаю более важный статус. Я никак не могла от нее добиться, что она имеет в виду, и только слышала, как она говорила леди Брайан:
– Ну как можно этого требовать от ребенка?
Я так ничего и не поняла и только с жадностью слушала рассказы о торжествах, происходивших в Париже. Все это называлось «Золотое парчовое поле». В моем детском воображении рисовались невиданные игры, турниры и маскарады на огромном поле, устланном золотым ковром. Но моя мать, вернувшись, сказала, что на самом деле ничего особенного там не было.
Зато в отсутствие родителей к нам пожаловали трое высокопоставленных французов.
Графиня Солсбери страшно разволновалась. Я слышала, как она обсуждала с сэром Генри Раути, как же их следует принять.
– Конечно, мы не можем не учитывать ее высокого положения, – говорила графиня, – тем не менее…
– Но ведь все понимают, что принцесса – ребенок, и не будут судить слишком строго, – отвечал сэр Генри.
– Однако кто-то все же должен их принять, – размышляла вслух графиня, – и кто же еще, как не Ее Высочество…
Они еще долго переговаривались и наконец пришли к единодушному решению. Войдя ко мне в комнату, где я занималась игрой на спинете, графиня торжественно произнесла:
– Принцесса, из Франции прибыли важные особы. Если бы король и королева были здесь, они бы сами их приняли, но поскольку их королевские величества – во Франции, вы, как их дочь, должны встретить высоких гостей.
3 
