Последние отзывы

  40  

Зомби теснили Скалади, ему приходилось нелегко. Теперь он знал, что Библиотека больше не дом ни Огму, ни Дениру и что осквернение почти завершено. День снаружи выдался пасмурный, но солнце, их союзник, все же иногда проглядывало сквозь хмурые тучи.

– Гоните их из комнаты! – велел Скалади. – Из комнаты и из Библиотеки!

Он рванулся вперед и оттолкнул двух зомби к стене, пытаясь расчистить своим друзьям дорогу к бегству.

Настал черед служителей Денира, их тяжелые булавы разбрасывали врагов по сторонам. Внезапно оказалось, что путь открыт, и сперва жрецы, а потом и Скалади кинулись к двери. Люди Огма с дубинами рванулись следом, но один, перепрыгивая через ограждение алтаря, зацепился ногой и рухнул лицом вниз на каменный пол.

Зомби мгновенно сгрудились над ним; товарищ упавшего повернулся и кинулся на подмогу.

Скалади уже добежал до дверей молельни, когда оглянулся и увидел случившееся несчастье. Первым порывом было возвратиться и умереть рядом с соратниками, и он уже сделал шаг обратно. Но двое жрецов Денира поймали его за плечи, и, хотя они не смогли бы оттащить могучего бойца назад, если бы он стал сопротивляться, пауза дала Скалади мгновение, чтобы взглянуть на вещи трезво.

– Ты не поможешь им! – выкрикнул один жрец.

– Мы должны выжить и предупредить город! – добавил другой.

И Скалади, шатаясь, покинул молельню. Стая зомби разорвала двух служителей Огма на кусочки.

Но прижавшегося к стене жреца, человека, не раз тайком проводившего вечера с Хистрой, ждала участь куда страшнее. Он чувствовал слишком большую вину, чтобы противостоять сейчас вампирше. Он нерешительно качал головой, шепотом умоляя ее уйти.

Женщина улыбнулась и придвинулась, и жрец, несмотря на ужас, сам предложил ей свою шею.

Трое сбежавших служителей мчались по коридору, не встречая сопротивления. Парадные двери уже виднелась впереди, одна створка стояла открытой, и в холл Библиотеки струились тусклые лучики солнца.

Один из служителей Денира вскрикнул и схватился за шею, а потом рухнул наземь.

– Дверь! – взвыл Скалади, волоча за собой второго.

Жрец оглянулся на своего собрата и увидел, как тот дико отбивается от беса с крыльями летучей мыши, скачущего по его плечам, кусающего человека за ухо и беспрестанно жалящего его ядовитым острием хвоста.

Скалади метнулся к двери, а та качнулась от него, словно по собственной воле, и захлопнулась с гулким треском, так что он рухнул у ее подножия.

– О мой Денир, – услышал он шепот своего последнего спутника.

Скалади перевернулся и заметил стоящего в тени декана Тобикуса и Кьеркана Руфо – Кьеркана Руфо! – бесшумно приближающегося к сморщенному старику.

– Денир покинул это место, – спокойно, без всякой угрозы произнес Тобикус, шагнув к человеку, широко, словно для объятий, раскинув руки. – Пойдем со мной, я покажу тебе новый путь.

Молодой жрец дрогнул, и на миг Скалади показалось, что он сейчас отдаст себя Тобикусу, который был уже всего в двух шагах от него.

И тут юноша начал действовать – его булава с хрустом врезалась в морщинистое лицо декана. Голова Тобикуса резко дернулась, и он отшатнулся. Но всего на один шаг – и вновь выпрямился, сурово уставившись на не верящего своим глазам молодого жреца Денира. В результате повисла долгая пауза, долгая и жуткая, как перед прыжком припавшего к земле хищника.

Затем Тобикус вскинул руку с согнутыми, словно когти, пальцами и, издав нечеловеческий рев, ринулся на юного жреца и свалил его с ног неистовыми ударами.

Скалади, пошатываясь, наконец, поднялся и навалился на дверь, толкая ее изо всех своих немалых сил.

– Она не откроется, – заверил его Кьеркан Руфо.

Скалади не сдавался. Он услышал, как Руфо шагнул к нему, встав прямо за спиной.

– Она не откроется, – вкрадчиво повторил он.

Скалади развернулся, выбросив вперед руку со священным символом. Вампир отпрянул подальше от внезапного сияния.

Но Руфо, в отличие от Хистры, был полон клубящегося внутри Проклятия Хаоса. Это делало его во много раз могущественнее. Момент удивления быстро прошел.

– Теперь ты умрешь! – пообещал Скалади, но к тому времени, как он закончил это простое предложение, из его голоса улетучилась всякая уверенность.

Он ощутил присутствие Руфо, проникшего в его голову, заставляющего его сдаться, вселяющего чувство неуверенности.

Ромус Скалади всегда был бойцом. Он, сирота, вырос на улицах Сандабара, каждый день бросая и принимая вызовы. Так же он дрался и сейчас, всей своей волей противостоя вторжению Руфо.

  40