Последние отзывы

  77  

Я плакала над этим письмом. Я сохранила его, и мне суждено было часто перечитывать его в последующие годы.

Решающий момент приближался. Ночь перед отплытием Уильям провел со мной. С тех пор как я сказала Гилберту Бернету, что, когда я стану королевой, Уильям будет королем, что не может быть и речи о том, чтобы он остался просто принцем-супругом, его отношение ко мне изменилось. Он более серьезно разговаривал со мной; однажды он даже обсуждал со мной свои планы. Я не спрашивала его об Элизабет Вилльерс, я знала, что она по-прежнему была его любовницей. Она покинула дом сестры и вернулась ко двору. О недоставленном письме и о том, как она вернулась в Голландию, не было сказано ни слова, но я замечала раз-другой, как она поглядывала на меня высокомерно, словно говоря: не пытайтесь разыгрывать со мной ваши детские шутки. Можете быть уверены, что я найду способ перехитрить вас.

Я сознавала, что она на это способна, и была довольна, что это дело предали забвению; но я страстно ревновала к ней. Если бы она была красавицей, я бы могла понять мужа, но она была некрасива. И от этого загадка привязанности Уильяма к ней мучила меня еще больше.

Мне приходило в голову, что я могла бы сказать: откажись от Элизабет Вилльерс, и я сделаю тебя королем Англии, а если не бросишь ее, останешься всего лишь принцем, мужем правящей королевы.

«Что бы он на это сказал?» – думала я. Я чувствовала на себе его холодный оценивающий взгляд, но я не могла торговаться с ним так.

Я могла только отдавать все безвозмездно, и за это он был, без сомнения благодарен мне. Это сблизило меня с ним больше, чем это могла бы сделать любая сделка.

В ту ночь, перед отплытием в Англию, он был действительно нежен со мной. Мы ужинали вместе и рано удалились в свои покои. На следующий день он должен был отправиться во дворец Хаунслердайк и оттуда в Бриль, где его ожидал флот.

Он говорил со мной серьезно и с большим чувством, чем он когда-либо обнаруживал раньше.

– Я надеюсь, что, когда я высажусь на берег, сопротивление будет невелико. Ко мне присылали приглашения со всех концов страны. Ясно, что народ решил покончить с королем-католиком. Но у него, конечно, найдутся и сторонники.

– Вы хотите сказать, что предстоит сражение?

– Возможно. На все Божья воля. Как можно быть заранее уверенным? Если я не вернусь, вам необходимо снова выйти замуж.

– Вы одержите победу, – сказала я поспешно. – Я уверена. Разве вы забыли видение миссис Тэннер?

– Я твердо уверен, что оно было послано ей свыше. Всю мою жизнь я верил в это. Ждать пришлось долго, но теперь мой час близок. Я все преодолею. Меня ждет успех. Но все в руках Божьих, а пути Его неисповедимы. Я уже сказал, что, если мне не суждено вернуться, ваш долг немедленно выйти замуж. Вы хорошо знаете, что ваш отец пойдет на все, чтобы выдать вас за католика. Это было бы катастрофой. Вы должны выйти за протестанта.

Я отвернулась. Меня удручало то, что он мог так спокойно и бесстрастно обсуждать мой брак с другим.

Он продолжал говорить о моем долге все тем же спокойным тоном, и я не выдержала.

– Вы должны победить, – сказала я. – Я отказываюсь верить в иной исход. Я не хочу выходить за кого-нибудь еще. Вы мой муж. Нам предназначено судьбой править вместе.

К моему удивлению, он смягчился. Я думаю, что и он был немного удивлен тем, что я так искренне предана ему. Я сама не ожидала этого от себя, но, когда я подумала об ожидавшей его опасности, о возможности его гибели, я осознала, до какой степени я была привязана к нему.

Я знала, что желала быть с ним, что мое место было рядом с ним.

Но, удовлетворенный моей преданностью, он, конечно, не мог забыть мои вспышки протеста. Он не мог не помнить о горе девочки, умолявшей освободить ее от брачных оков, о женщине, пославшей Элизабет Вилльерс с письмом к королю. Но он должен был и помнить, как безоговорочно я согласилась на провозглашение его королем! Это была для него истинная победа!

Он и на самом деле был благодарен и никогда еще так не походил на любовника, как в эту ночь.

На следующее утро мы отправились вместе, поскольку я настояла на том, чтобы сопровождать его к месту отплытия.

* * *

Я простилась с ним и наблюдала, как он поднялся на борт. У меня были ужасные предчувствия, и я не могла не думать об отце. Я старалась убедить себя, что Уильям вернется. Я была преисполнена решимости верить в пророчество миссис Тэннер. Уильям должен получить корону Англии. Но как же мой отец, мой бедный слабый отец? Я вспомнила, как однажды дядя Карл сказал о нем: «Когда меня не станет, Якову не продержаться и трех лет. Народ никогда не свергнет меня, потому что это значит, что мое место займет Яков – так что я в безопасности».

  77