41 
— Гай, — укорила его Белинда.
— Надо в конце концов все расставить по местам. — Он взглянул на Лейни. — Не будь же такой эгоистичной дрянью. Он тебе не нужен, так оставь его, отпусти и держись от него подальше. Почему ты все время возвращаешься и мучаешь его?
— Не понимаю.
— Дэн уехал в Штаты. Продал чертов дом, о котором так мечтал, все продал и уехал. Да, в Америке главный офис компании, но его настоящий дом всегда был здесь. Он всегда возвращался в Англию, вероятно потому, что без тебя не представляет своей жизни. Но теперь все изменилось, ты добилась своего. Мы теряем его.
— И ты винишь меня? За мои романтические мечты о взаимной любви и счастливом браке? Я хотела быть любимой женой, а не котенком, которого нужно спасать.
— Любимой? Боже, женщина, да Дэн по тебе с ума сходит. Чего еще тебе нужно?
— Все не так. Вы не понимаете. Не знаете. — Лейни готова была разрыдаться, настолько она была взвинченна. — Я лучше пойду. — Хрипло сказала она, пытаясь улыбнуться Белинде. — Надеюсь, у вас все сложится хорошо.
— Лейни… — Белинда вышла следом за ней на улицу. — Прошу, не уходи вот так. Поверь, Гай не хотел обижать тебя, но он очень переживает за Даниэля. Он был в шоке, когда я рассказала, что вы живете вместе. Тогда я ничего не знала о женитьбе Дэна и о том, чем все кончилось. Мне просто не рассказывали.
«Да, — с грустью подумала Лейни, когда пошла прочь после объятий и слов утешения. — Тебе не рассказывали, но самое главное, что я тоже всего не знала. А сейчас уже слишком поздно. И нужно как-то научиться с этим жить».
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Еле передвигая ноги, Лейни подошла к двери своей квартиры. Она была совершенно разбита и нравственно и физически. Вставив ключ в замок, она попыталась повернуть его, но ей это не удалось. Дверь почему-то была не заперта.
«Боже, — простонала она мысленно, — меня еще и обокрали. Отличное завершение ужасного вечера».
Лейни открыла дверь, вошла и замерла, раскрыв от изумления рот. На диване сидел гость. Пиджак и галстук валялись рядом, рубашка была расстегнута. На столе перед ним стояла початая бутылка скотча. В руках он держал полный бокал.
— Даниэль, — прошептала Лейни. — Что ты здесь делаешь?
— Мне нужно было уединиться и подумать.
— Но как ты попал внутрь? — Лейни сняла жакет и повесила его на спинку стула. — Ты же оставил ключ.
— Это был ключ Джейми, а у меня есть свой. Лейни взглянула на бутылку, потом на Даниэля.
— Ты пришел сюда напиться?
— Не только. Я хотел утопить свою боль. — Он окинул взглядом жидкость в бокале. — Раньше алкоголь применяли как анестезию. Выпей на поле боя, и тебе можно ампутировать ногу, а ты ничего не почувствуешь. Но, к сожалению, алкоголь не в состоянии заглушить мою печаль, — добавил он с горечью.
— О чем ты?
— О том, что мне невыносима мысль, что другой мужчина целует тебя, ласкает, как однажды я.
— Но у меня нет другого мужчины.
— Почему, позволь спросить? Ты ведь оделась так, чтобы тебя хотелось раздеть, — добавил он с сарказмом.
— Мы решили, что нам не по дороге. — Лейни села на диван напротив и поставила рядом сумочку. — Однако я не зря потратила время. — Она достала вексель. — Тебе, должно быть, стоило больших хлопот отвоевать это для меня. — Девушка помолчала. — Ты ведь даже не знал его полного имени.
— Джейми сообщил мне.
— Ах! Так вот о чем были те загадочные разговоры. Что ж, часть денег твоя.
— Не хочу ничего слышать. Если желаешь рассчитаться со мной, то брось свою дурацкую работу и устрой свою жизнь.
Лейни смерила Дэна холодным взглядом.
— Прости. Это не мое дело, — извинился он.
— Но наши жизни уже давно связаны, хотим мы того или нет. Как я уже говорила, мы не выбираем, кого любить.
— Да. Если бы могли выбирать, все было бы гораздо проще. Не было бы этих мук в ожидании взгляда, улыбки. Томительных часов до встречи. Мечтаний о ночи, когда любимая окажется в твоих объятиях.
— Я думала, ты любишь Белинду.
— С ума сошла?!
— Я застала ее в квартире однажды утром. На ней была твоя рубашка. И я… я решила, что это твоя подружка. Потом мы снова встретились в тот день, когда ты ждал меня в ресторане, и она сообщила, что беременна. Я подумала, что ты отец ее ребенка, и решила уйти.
— А я решил, что напрасно опять не устоял и бросил к твоим ногам свою жизнь во второй раз — чтобы ты снова отвергла меня.
41 
