Последние отзывы

  52  

— На Луи было покушение! Сегодня в Версале на него напал убийца!

Новость распространялась от дома к дому, и, несмотря на холод, люди выбегали на улицы. Теперь, когда королю грозила смерть, они обнаруживали, что уже не ненавидят его так, как ненавидели еще вчера, и сами этому удивлялись.

Припомнив все свои грехи, Луи впал в панику и попросил отпущения грехов. Все это походило на воплотившийся кошмар: удар, настигший до того, как он успеет покаяться.

— Сир, — сказали доктора, — вы выздоровеете. Рана неглубокая, и никто из врачей не считает ее роковой.

— Вы ошибаетесь, — твердил Луи, — кинжал наверняка был отравлен.

— Сир, тому нет никаких доказательств.

— Я предчувствую близкую смерть, пошлите за моим духовником.

Королевский егерь Ламарт, презрев все условности, ворвался в опочивальню и рухнул на колени возле постели.

— Сир, — рыдал Ламарт, — этого не должно было случиться, этого не могло случиться!

— Однако это случилось, друг мой, — ответил ему король. Несмотря на возражения врачей, Ламарт потребовал, чтобы ему показали рану. Он давно был на дружеской ноге с королем и во время охоты часто вел себя так, будто они вообще были на равных.

— Ах, сир, — лицо Ламарта расплылось в улыбке, — рана не смертельная. Через четыре дня мы с вами отправимся охотиться на оленя.

— Мой добрый друг, вы хотели меня порадовать, и я это ценю. Против меня все время строились заговоры, и это результат одного из них. Рана неглубокая, но кинжал отравлен. Мы с тобой уже затравили нашего последнего оленя. Прощай, мой верный егерь; мне осталось только помириться с Господом нашим.

Дофин знаком приказал Ламарту уйти, и король подозвал сына к постели:

— Оставляю вам королевство, которое переживает большие трудности. Молю Господа о том, чтобы вы правили им лучше, чем я. Пусть знают, что я простил убийцу. А теперь... Молю вас, пришлите священника, чтобы я мог в мире прийти к Господу.

Одна из девиц — она гуляла под присмотром своего слуги — принесла новость в Олений парк.

— Кругом такое волнение! Я такого еще никогда не видела. Толпы везде... Все друг на друга кричат. Я спросила, что случилось, и, как вы думаете, что мне ответили? На короля совершено покушение.

Мадам Бертран побледнела, но не произнесла ни слова. Луизон смотрела на вестницу, но не видела... Перед ее мысленным взором стоял он... польский граф... и из груди его торчал огромный кинжал.

Она не могла выдавить из себя ни слова, она даже думать не могла. Девушка тихо повернулась и поднялась к себе в комнаты.

Мадам Бертран была слишком расстроена сама, чтобы обратить внимание на Луизон.

Луизон закрыла дверь, легла на постель и так и пролежала, отказываясь даже принимать пищу.

— У нее грипп, — говорили девушки, — сейчас эпидемия гриппа. Вот и мадам Виктория заболела — это ее в тот день навещал король.

***

e/>

Маркиза была потрясена. Нет, это даже было не потрясение — это было нечто большее.

Луи умирает?! Она не могла в это поверить. Она не смела в это поверить — она всегда считала, что умрет раньше него.

Ее любезный друг умирает! Что же будет с ней без его защиты, ведь она со всех сторон окружена врагами... Ее словно бросили своре голодных псов, жаждущих ее крови.

Печальное известие принес ей аббат де Берни: он был ее другом с самых первых дней, это ему король поручил деликатную миссию — подготовить ее к роли королевской возлюбленной.

Она рыдала вместе с ним, потеряв свою обычную сдержанность.

— Вы должны подготовиться ко всему, — сказал ей аббат, — и когда это произойдет, покориться провидению.

— Я должна сейчас же ехать к нему! — кричала она. — Я должна быть рядом с ним!

— С ним его духовник, мадам, в такое время там вам нет места.

Она осознала всю справедливость его слов, но согласиться с ними не смогла.

— Я просто его хороший друг! В наших отношениях больше нет греха.

— Боюсь, мадам, что при вашем появлении духовники уйдут. А он посылал за ними, не за вами.

Маркиза закрыла лицо руками. Она плакала — вот и наступил конец всему тому, что составляло смысл ее жизни.

— Мадам, — продолжал аббат, — успокойтесь. Я буду постоянно вас информировать, вы можете на меня положиться. Я готов делить свое время между службой и требованиями дружбы.

— Спасибо, — прошептала она, — вы мой самый лучший друг. Когда он ушел, к ней вбежала мадам дю Оссэ с сообщением,

  52