Особенно,... 
25 
Не отстал от нее и отец Мельник. Проглотив все сардины, он находился в прекрасном расположении духа.
– Надеюсь выкроить время, чтобы посетить собор святого епископа Абсалона в Копенгагене. Вот человек, который умел защищать церковь.
В действительности в начале XIII века епископ Абсалон был проводником небольшой инквизиции, о которой в Дании не забыли даже спустя семь веков.
Проглотив последнюю селедку, Стефани встала из-за стола и, окинув Малко долгим ласкающим взглядом, сообщила:
– Пойду немного отдохну.
Отто Вигант был уже на ногах. Боковым зрением Малко наблюдал за Борисом. Тот тоже поднялся. Лайза наклонилась к Малко.
– Кто эти двое?
Особенно ее заинтересовала Стефани, по виду грозная конкурентка.
– Бывшие друзья нашего нового друга, значит, наши враги.
– Враги?
Милая Лайза упала с облаков. Привыкшая работать с туристическими досье, она была далека от тайной шпионской жизни.
Немного раздраженно Малко уточнил:
– Если хотите, это восточные агенты, желающие вернуть назад Отто Виганта.
Если бы Борис бросился на нее с ножом, это вызвало бы в ней меньше удивления. Услышав слова Малко, Кризантем обрадовался, что, не послушав хозяина, прихватил с собой рабочие инструменты, – физиономия Бориса ему явно не нравилась.
Вигант вернулся, когда на стол подали кофе. Выглядел он постаревшим лет на десять. Лицо осунулось, глаза покраснели. Борис с иронией посмотрел на пего, встал из-за стола и попрощался.
Чтобы отделаться от вездесущего отца Мельника, Малко взял Виганта за руку в надежде увести в номер. Вигант не сопротивлялся.
Дождь кончился, из-за туч показалось солнце. Они вышли из холла и пошли по дороге к пристройке.
– Что собираетесь делать?
Малко пришлось повторить вопрос еще пару раз. Вигант вздрогнул и поникшим голосом ответил:
– Стефани предала меня. Они хотят, чтобы я вернулся на Восток... Они клянутся, что простят меня... Малко пожал плечами.
– Вы не ребенок. Сами знаете, что произойдет.
– Да, знаю...
Он сказал «знаю», но сам не верил в это по-настоящему. Его глаза подернулись бесцветной пленкой, что лишало их привычного блеска.
– Кто такая эта Стефани?
Услышав имя жены, Вигант испытал облегчение.
– Она работала у меня секретаршей. Затем я женился на ней. Я без ума от нее... До этого она была такой милой... Верите ли, она даже сама возилась на, кухне... говорила, что любит меня...
Даже у самых сильных людей случаются неудачи. Та, что произошла с Вигантом, выбила его из колеи. Когда человек такого возраста встречает похожую на Стефани девушку, остается только молиться за него.
– А Борис?
– Русский. Он заменил меня на службе. Я считал его своим другом.
– Хорошо, давайте немного поразмышляем. Пока я с вами, вы ничем не рискуете. Не думаю, что они попытаются убрать вас. Вы в нейтральной стране и к тому же существует датская охрана. Полагаю, что ничего но стоит менять в наших планах, и как только власти дадут зеленый свет, мы сядем на самолет в США.
– Но в этом случае я больше не увижу Стефани, – жалобно отреагировал Вигант.
– Вам еще хочется видеться с ней после всего, что произошло?
Вигант промолчал. Малко понял, что, действуя напрямик, он ничего не добьется.
– Каким образом Стефани объяснила вам предательство?
– Борис сказал ей, что меня подозревают в контактах с западными спецслужбами. Дело Ринальдо... Она согласилась следить за мной и теперь испытывает отвращение ко мне. После всего того, что партия сделала для меня... Она – убежденная коммунистка.
Несмотря на трагичность ситуации, было от чего покатиться со смеху. Стоило только "представить полнотелую Стефани патриоткой... Нужно было быть и на самом дело влюбленным в нее без ума, чтобы поверить в это. Отто Вигант верил.
– Они расстреляют вас, – сухо произнес Малко. – И в любом случае вы потеряете Стефани. Похожа она скорее на добрую потаскушку, чем на коммунистку.
Вигант молча проглотил пилюлю. Образ Стефани затмевал ему все окружающее. Как в кино, он снова и снова прокручивал последние часы близости с ней. Ему не хотелось поверить в то, что все кончено. Внезапно он ощутил потребность в Стефани, как в воздухе. Он лгал сам себе, клянясь в том, что проведи он одну-единственную ночь с ней, и наступит удовлетворение, и тогда ехать можно будет без оглядки. Это была неправда, но об этом было известно только в самых потайных уголках его подсознания.
25 
