Последние отзывы

  48  

Слова полицейского заинтересовали меня. Получается, что человек, оставивший свои следы, прошел из кухни в комнату, у постели Байко наступил на что-то, разлившееся из подноса, после чего, оставляя на полу белые липкие следы, улизнул из дома через веранду. На татами следы не были заметны, но на деревянном полу кухни четко отпечатались маленькие, почти детские ступни, имеющие к тому же характерную особенность – плоскостопие. В памяти сразу всплыли ноги «монахини с крепким чаем» в рваных, грязных плетеных сандалиях.

– Иными словами, «монахиня с крепким чаем» пожаловала в монастырь до того, как там появились Тацуя-кун и Мори-сан. Почему же, увидев труп, она не подняла шум?

– Думаю, потому, что у нее была своя корысть.

– Что за корысть?

– Вы, может быть, слышали, что она клептоманка, причем не обычная. Она не крадет ценных вещей, но, если кто зазевается, пользуется этим и пихает в свои карманы или сумки что ни попадя. Вот такая вот милая привычка! Ворует в храме деньги из ящиков для пожертвований, приношения богам на могилах – рис, фрукты и тому подобное. В деревне с этим свыклись, стараются не обращать внимания на ее проделки. Случаются, конечно, скандалы, когда, например, пропадают сохнущие на улице вещи, а потом их видят на ней. Монахиня Байко не раз увещевала ее, убеждала, что надо бороться с собой, но безуспешно. Втайне от Байко «монахиня с крепким чаем» продолжала таскать все, что попадется под руку. Создается впечатление, что для нее главное не вещи, а сам процесс.

Коскэ Киндаити слушал сыщика с явным интересом.

– А имеются ли свидетельства того, что она и сегодня отсюда что-то стащила?

– Да! Загляните на кухню – все раскидано, видно, что она залезала даже в бадью для засола рисовых высевок. Видимо, решила, что мертвой Байко это уже не потребуется. Тацуя-сан, а когда вы встретились с этой старухой, у нее не было с собой какого-нибудь узла?

– Был. За спиной был огромный баул, – ответил я.

– А на нем еще что-то, – добавила Мияко.

– В-в-вы вид-д-дели ее, к-когда шли с-сюда? – Киндаити от волнения стал сильно заикаться и снова превратил свою лохматую голову в некое подобие птичьего гнезда. Я смотрел на него и не мог понять, отчего такой опытный сыщик так разволновался? И только через несколько мгновений сообразил: тот факт, что монахиня-клептоманка оказалась в женском монастыре раньше нас, имеет колоссальнейшее значение для расследования всей истории.

Поиски потайного хода

Должен признаться, что сыщики в детективных романах всегда занимают слишком мало места. Обычно повествование о перипетиях расследования ведется от лица автора. Читателю предоставляется возможность вычислить преступника, следить за ходом мысли сыщиков. А в данном случае хронику событий передает человек, постоянно находящийся рядом с сыщиками, но при этом остающийся у них под подозрением. И поэтому моему повествованию, наверное, не хватает объективности.

Чтобы читатель мог разгадать ту или иную загадку, ему следует вовремя предоставлять соответствующую информацию. Поэтому я, из уважения к читателям, рассказывая эту историю, порой нарушаю истинный ход вещей и сообщаю нужную информацию в подходящем месте, в то время как на самом деле я получал ее позднее.

Есть еще одна особенность, отличающая эту книгу от обычных детективов. Автор не просто описывает ход расследования, а заостряет внимание на себе самом, на том, что непосредственно с ним связано. Так, например, сегодня вечером я собирался заняться поиском потайного хода, хотя это никоим образом не приближало к разгадке таинственной кончины Байко. Но я чувствовал, что должен этим заняться, полностью сознавая, насколько это рискованно.

Но прежде я должен, хотя бы вкратце, упомянуть о том, что было обнаружено в тот день полицейским инспектором и Коскэ Киндаити. Повторюсь, сам я об этом узнал позднее, но в интересах читателей намереваюсь рассказать здесь.

Прежде всего, отмечу, что поднос Байко отнес Дзиндзо, молодой человек, работавший в доме Тадзими, и сделал он это вскоре после того, как в гостиной началась паника.

Сам Дзиндзо рассказывал, что, получив от Осимы поручение доставить Байко угощение, он пошел за ним на кухню и обнаружил там один-единственный поднос.

Шум и суматоху в гостиной он, конечно, заметил, но значения этому не придал, так как сам был уже навеселе. Итак, Дзиндзо, слегка покачиваясь, через черный ход вышел из Восточного дома. Можно предположить, что если бы Дзиндзо обратил внимание на то, что творилось в гостиной, и если бы он рассказал об этом Байко, монахиня не достала бы палочки и не прикоснулась бы к угощению. Ей просто очень не повезло.,.

  48