37 
Проснувшись следующим утром, Кайла почувствовала себя лучше. Мария заботилась о ней, словно наседка о цыпленке, Джозеф справился о ее здоровье, Спенс был очень внимателен к ней. Она была глубоко тронута их искренним участием.
Потягивая кофе на террасе, она поговорила по сотовому с братом. В девять часов приехал следователь и задал ей целую кучу вопросов.
После этого Кайла решила немного поработать у себя в кабинете. Чтобы делать дальнейшие заказы, ей было необходимо узнать, сколько времени может пройти между заказом и поставкой. Состоятельные клиенты не любят, когда их заставляют ждать.
Именно там и нашел ее Дуардо. Какое-то время он стоял в дверях, наблюдая за ней. Его раздирали на части противоречивые чувства, которые ему с трудом удавалось контролировать.
Несмотря на бледность, Кайла довольно хорошо выглядела. Он надеялся, что этой ночью ей спалось лучше, чем ему в кресле самолета.
Ее внимание привлек какой-то шорох. Подняв голову, она встретилась взглядом с Дуардо, который направлялся к ее столу.
– Что ты, черт возьми, делаешь?
Кайла всем своим существом ощущала напряжение, повисшее в воздухе.
– И тебе тоже добрый день.
– Немедленно выключи компьютер!
Весь день Кайла ждала этого момента, и наконец он настал.
– Тебе незачем было торопиться. Со мной все в порядке. Правда.
– Ну конечно. А эти темные круги у тебя под глазами всего лишь плод моего воображения.
– Тебе самому не помешало бы посмотреться в зеркало.
На его щеке дернулся мускул.
– Может, начнем сначала?
– Ты предлагаешь вести вежливый разговор на нейтральную тему?
Обойдя стол, Дуардо наклонился и выключил ноутбук.
– Нет…
Он был так близко. Сильный, мужественный, неотразимый. Ей казалось, что, если он коснется ее, она просто не выдержит и бросится в его объятия.
Ее глаза расширились, когда Дуардо взял в ладони ее лицо и запечатлел на ее губах нежный поцелуй, который привел ее в полное смятение. Когда он отстранился, Кайла могла только смотреть на него влажными от набежавших слез глазами.
Дуардо помог ей подняться и, взяв за руку, вывел из кабинета.
– Дуардо…
– Мне нужно принять душ и переодеться.
– И для этого тебе нужна я?
– Для начала прикуси свой острый язычок.
Они пересекли холл и направились к лестнице.
Оказавшись в спальне, Дуардо начал раздеваться.
– Всего пять минут, хорошо? – С этими словами он пошел в ванную.
Кайла села на кровать и прислушалась к шипению воды.
Ей не следовало оставаться. Сидеть здесь, и ждать его было глупо, но ее тело не желало подчиняться велению разума.
Дура. Если ты уйдешь, он снова найдет тебя.
Девушка подошла к высокому окну, выходящему в сад с яркими клумбами и безукоризненно подстриженными кустарниками. Вода в бассейне мерцала в ярких солнечных лучах. На перекладину лесенки сел разноцветный попугай, попил воды, затем расправил крылья и улетел.
Кайла скорее почувствовала, чем услышала, как Дуардо подошел к ней. От его теплого дыхания у нее на виске зашевелились волоски. Когда он коснулся губами ее шеи, кровь закипела в ее жилах.
– Полежишь со мной, гмм?
– Но сейчас еще день, – возразила Кайла.
– Ну и что?
– Ты должен, как следует выспаться.
– Я обязательно это сделаю. Позже. – Дуардо развернул ее лицом к себе. Махровый халат облегал его широкие плечи и подчеркивал узкую талию. – Сначала, – продолжил он, расстегивая пуговицы на ее блузке, – я должен посмотреть. – Он аккуратно отклеил нижние полоски лейкопластыря, на которых держалась повязка.
Рана была не очень глубокой, но кончик лезвия задел сухожилие и ребро.
Кайла знала, что он видит. Разрез, швы, слегка припухшую сморщившуюся кожу. Рана скоро заживет, и со временем от нее ничего не останется, кроме тонкой белой полоски шрама.
В глазах Дуардо сверкнула первобытная жестокость, и, прежде чем вернуть на место пластырь, он мрачно выругался себе под нос.
– Обещаю, что переверну небо и землю, но найду того, кто это сделал.
Сердце девушки бешено заколотилось.
Ни один человек не приходит в такую ярость… если только он не тревожится за жизнь любимого человека.
Может, Джекоб прав? При этой мысли у нее закружилась голова.
Остановись и спустись с небес на землю. Дуардо ни разу не сказал, что любит тебя.
Но и она тоже не сделала этого.
Он приподнял ее подбородок.
– Не хочешь ничего мне рассказать?
37 
