109 
— Мне было шестнадцать, — наконец ответил он. — И брату моему никто не поможет.
— Ты знаешь, что случилось с Себастьяном?
Рука Сальвадора с сигаретой дрожала. Он кивнул и шумно выдохнул, будто вместе с воздухом хотел избавиться от воспоминаний.
— Ты употребляешь героин? — переменил тему Фалькон, чтобы на время отвлечь Сальвадора.
— Да.
— Как давно?
— С пятнадцати лет.
— А до этого?
— Я курил гашиш лет примерно с десяти, пока он не перестал на меня действовать. Тогда я перешел на героин.
— Как он действует?
— Уносит меня от себя самого… туда, где мой разум и тело чувствуют себя как дома.
— И где это?
Сальвадор поморгал и метнул взгляд на Фалькона, не готовый к подобным вопросам.
— Там, где свобода, — сказал он. — То есть нигде.
— Ты уже кололся героином, когда Себастьян впервые приехал к вам пожить?
— Да, я помню…
— Что ты помнишь о Себастьяне?
— Он был милым ребенком.
— И все? — спросил Фалькон. — Ты с ним не говорил и не играл? Ведь мать его бросила, отец уехал. Он должен был относиться к тебе как к старшему брату.
— Когда тебе шестнадцать и ты колешься героином, много времени уходит на добычу денег, — сказал Сальвадор. — Я был слишком занят воровством сумочек у туристов и попытками скрыться от полиции.
— Почему ты так рано начал курить гашиш?
— Все его курили. Тогда его можно было купить в баре вместе с кока-колой.
— Все равно, десять лет — это слишком рано.
— Вероятно, я был несчастлив, — неуверенно улыбнулся Сальвадор.
— Из-за домашних неприятностей?
— Мой отец был очень строгим, — сказал Сальвадор. — Он нас бил.
— Что значит «нас»? Тебя и твою сестру?
— Не сестру… Она его не интересовала.
— Не интересовала? — переспросил Фалькон. Сальвадор раздавил сигарету и зажал руки коленями.
— Слушайте, — обиделся он. — Я не люблю… оскорблений.
— Я просто хотел точнее понять, о чем ты говоришь, вот и все, — объяснил Фалькон.
— Она могла делать что угодно — я это имел в виду.
— Тогда кто такие «мы», когда ты говоришь, что он «вас» бил?
— Мои друзья, — ответил Сальвадор, дернув плечом.
— А что говорили родители твоих друзей, когда твой отец бил их детей?
— Он всегда обещал, что не расскажет, как плохо они себя вели, так что родителям не сообщали.
Фалькон посмотрел на Ферреру, та подняла брови и перевела взгляд на Сальвадора. На лбу его выступил пот, хотя кондиционер интенсивно работал.
— Когда была последняя доза? — спросил Фалькон.
— Я в порядке, — ответил он.
— У меня для тебя печальные новости.
— Я уже в печали, — сказал Сальвадор. — Вы не сможете опечалить меня еще больше.
— Твой дядя Пабло умер в субботу утром. Покончил с собой.
Кристина Феррера прикурила и протянула Сальвадору сигарету. Он согнулся и уперся лбом в край стола. Его спина тряслась. Минуту спустя он выпрямился. По лицу текли слезы. Он их вытер. Увидел сигарету, затянулся, проглотив дым.
— Я спрошу тебя еще раз: ты был в хороших отношениях со своим дядей Пабло?
На этот раз Сальвадор кивнул.
— Ты часто с ним виделся?
— Несколько раз в месяц. У нас была сделка. Он дает мне деньги на героин, если я себя контролирую. Он не хотел, чтобы я воровал и снова попал в тюрьму.
— Сколько это продолжалось?
— Последние три года, с тех пор, как я вышел, и перед тем, как меня упекли.
— Тебя ведь посадили за торговлю наркотиками?
— Да, но я не торговал. Я просто попался, имея при себе слишком много героина. Поэтому получил только четыре года.
— Пабло в тебе разочаровался?
— Он единственный раз на меня разозлился, когда я украл что-то из его коллекции, — сказал Сальвадор. — Это был обыкновенный рисунок, какие-то пятна на бумаге. Я продал его за двадцать тысяч песет — цена дозы. Пабло сказал, он стоил три сотни долларов.
— Так говоришь, Пабло разозлился?
— Он был в ярости. Но, знаете, он меня даже не ударил, хотя по меркам моего отца был вправе содрать с меня кожу заживо.
— И после этого вы заключили сделку?
— Как только он остыл и получил назад рисунок.
— Как часто ты в то время видел Себастьяна?
— Довольно часто, когда Себастьян начал учиться в Академии художеств. Потом мы какое-то время не виделись, пока я не узнал, что Пабло купил ему квартирку на улице Иисуса Всесильного. Я ходил туда, чтобы убраться с улицы и уколоться. Когда Пабло узнал, он внес еще один пункт в наше соглашение. Мне пришлось пообещать не встречаться с Себастьяном, пока я не завяжу. Пабло сказал, у Себастьяна и так с психикой не в порядке и он не хотел бы добавлять к проблеме наркотики.
109 
