21 
— Потому что не хочу этого знать.
Кэтрин отвела глаза от его слишком проницательного взгляда, смущенная тем, что покраснела, как школьница.
— Все это мелочи, Кэтрин, и они ничего не изменят между нами, — резко сказал он.
— Конечно, моя жизнь не такая яркая, как твоя, но это моя жизнь, — так же резко ответила Кэтрин.
Его глаза сузились, как бы оценивая степень ее разгневанности и решая, уступить или нет.
— Итак, что бы ты хотела мне рассказать? — нехотя спросил он. — Перечисли только самые значительные события.
Их не было. Да, работа приносила ей маленькие победы, но в его глазах они вряд ли выглядели бы великими свершениями. Что касается личной жизни, то ее попросту не существовало. Еще за это время она стала посещать занятия йогой, а также закончила курсы итальянской кухни.
— Я купила двух золотых рыбок, — выпалила Кэтрин. Для нее это было самым важным событием за последние девять месяцев. Ретт и Скарлетт заполнили ее жизнь, и ей нравилось знать, что они ждут дома, когда она возвращается с работы.
Зак выглядел ошеломленным.
— Двух золотых рыбок? — недоуменно повторил он.
— Да. — Кэтрин с вызовом вздернула подбородок. — Еще я купила красивый аквариум для них.
Сначала губы Зака растянулись в широкую белозубую улыбку, а потом он запрокинул голову и громко расхохотался, озадачив Кэтрин такой неожиданной реакцией. Он резко притянул ее к себе и, продолжая кружить в танце, стал уверенно прокладывать путь среди танцующих пар к открытой двери, ведущей на веранду.
— Не вижу ничего смешного, — вознегодовала Кэтрин, чувствуя себя намного более уязвимой, когда вокруг больше не было людей.
Зак увлек ее в самый дальний конец веранды, подальше от остальных гостей.
— Господи, Кэтрин! Только ты одна могла с серьезным видом сообщить мне о покупке золотых рыбок. Только ты… — повторил он, понизив голос до ласкающего шепота.
Подумав обо всех тех шикарных женщинах, которые окружают его в киношном мире, Кэтрин сердито пробормотала в ответ:
— Просто моя жизнь не такая яркая, как твоя.
Кэтрин показалось, что он хотел что-то сказать, но потом передумал, усмехнулся и ровным голосом произнес:
— Кэтрин, утром я улетаю обратно в Лондон. Я приехал только на свадьбу Пита.
Честное предупреждение… как и в тот раз… И если у нее есть хоть капля здравого смысла, она должна уйти прямо сейчас, потому что его слова означают, что у него нет намерения вступать с ней в какие-то длительные отношения.
— Хорошо, что ты смог приехать. Пит очень рад, — спокойным голосом заметила Кэтрин, опустив ресницы, чтобы скрыть эмоциональный конфликт в своей душе. Ее сердце глухо билось в отчаянной потребности удержать этого мужчину любым способом. Желание вцепиться в него бушевало в Кэтрин, и она была вынуждена вонзить ногти в ладони, чтобы подавить это примитивное, а главное, тщетное желание. — Уверена, твоя мама тоже рада, — добавила она, невольно вспомнив о мучительных часах его невнимания. Но что эти часы по сравнению с прошедшими девятью месяцами?
Он даже не представил ее своей матери.
Разве это не свидетельствует о том, что она для него абсолютно ничего не значит?
Поэтому ты должна прекратить все сейчас же и уйти сама, говорила себе Кэтрин. Уйти прежде, чем твое сердце и душа будут брошены к его ногам. Впрочем, разве не там они находятся с их первой встречи?
— Моя мать считает, что ты очень красива, — пробормотал Зак ей на ухо.
От неожиданности она вскинула голову и встретилась с мерцающим взглядом его темных глаз.
— Ты говорил с ней обо мне?
— Это она говорила со мной о тебе. И она права — ты действительно невероятно красива. — На его губах появилась чувственная улыбка.
Зак стал медленно наклонять голову. Сейчас он меня поцелует, подумала Кэтрин, и ее сердце было готово катапультировать из груди. Голос разума взывал к ней остановить это безумие, пока еще есть такая возможность, но тело уже вышло из повиновения, мечтая вновь почувствовать прикосновения его губ. Остатки здравого смысла были сметены яростным приливом крови к голове.
Да! — торжественным гимном звучало в ее ушах при мысли о том, что эта вспышка необузданного желания обоюдна.
Да! — радость и наслаждение мощным крещендо обрушились на нее, когда ласка знакомых рук выдала силу его желания.
Да! — победная песня звучала в ее сердце, когда она поняла, что все барьеры, разделяющие их, снесены под напором страсти.
21 
