17 
До самой Торнлей-корт мы не сказали больше ни слова.
Пока Жанин объяснялась с соседской девчонкой, остававшейся присматривать за детьми и призвавшей себе на подмогу своего дружка-подростка в мешковатых штанах, я топтался у входа в свою квартиру.
Когда парочка исчезла, я сунул голову в дверь и пригласил Жанин заглянуть ко мне на чашечку кофе.
– Я не могу оставить детей. Вместо того, чтобы дуться, сам бы зашел, недотепа ты эдакий.
– Запомни, я не ложусь в постель с каждой женщиной, которая встречается на моем пути, – повторил я, лежа в кровати с Жанин.
– Надеюсь, что нет, – смягчилась Жанин. – Но выглядит все это именно так.
– Неправда! У тебя прекрасная грудь. Меня она удовлетворяет на сто процентов.
– Какая же ты свинья! – воскликнула Жанин и попыталась спихнуть меня с кровати, но безуспешно.
Самое забавное, что чем больше я распинался о своем равнодушии к Марти и ее формам, тем сильнее одолевало меня желание.
7
В час тридцать пополудни затрезвонил домофон. Я был дома один. Жанин повезла Дженни и Ллойда на занятия в художественный музей, а я без энтузиазма просматривал воскресные газеты. Я не сразу ответил на звонок, и мой нетерпеливый посетитель принялся молотить по кнопке в попытке воспроизвести какую-то мелодию.
– Не можешь вырваться из объятий Морфея, Кьюнан? – услыхал я голос Клайда Хэрроу.
– Я не морфинист, Клайд, – ответил я, – но, возможно, стану им, если ты вознамерился навещать меня по воскресеньям.
– Морфей – это сын Гипноза, бог сновидений! Очнись, парень! Я здесь, чтоб похитить тебя из его волшебного царства и перенести в Олд-Траффорд.
Я нажал на кнопку, открывающую входную дверь, и несколько мгновений спустя тучная фигура Клайда, смотревшегося крайне нелепо в обтягивающей ему брюхо фирменной майке «Манчестер Юнайтед», заняла всю поверхность моего парадного дивана. Я с изумлением взирал на толстого комедианта, который впервые явился ко мне вот так запросто, без приглашения и без предупреждения.
– Я один, – весело сказал он, – никаких съемок, клянусь! Визит чисто дружеский.
– Угу, – буркнул я.
– Я пришел, чтобы извиниться за мои недавние словесные излишества.
– Видать, где-то волк сдох.
– Дейв лаконичен, как всегда, – без тени обиды сказал он. – И мне это нравится.
– Неужто Брэндон Карлайл успел тебя уволить?
– Напротив. Мне сказали, что я ценнейшее достояние нашей компании, чистой воды бриллиант, поэтому меня освободили от охоты за ежедневными новостями и предоставили возможность делать собственный обзор за неделю.
– Повышение по службе?
– Вроде того. Если смотреть с их бухгалтерской точки зрения… В общем, они рассудили, что нет смысла содержать оперативную съемочную группу, столько времени простаивающую без дела. А в аналитическом обзоре за неделю я могу использовать архивный съемочный материал. Но, милый мой, я пришел не для того, чтоб нагружать тебя своими рабочими проблемами.
– Надеюсь, иначе я бы не выдержал. Зачем же ты заявился?
– Я обладатель двух билетов в отдельную ложу нашей компании. Наши ребята готовы завоевать кубок, сражение начинается в четыре. Что на это скажешь?
Что на это скажешь? Как говорится, легче согласиться, чем объяснять, почему отказываешься. И вот я уже сижу вместе с Клайдом и еще сорока мужчинами в ложе над изумрудным полем и симулирую живой интерес к игре. Про себя я отметил, что среди телевизионщиков Клайд оказался чуть ли не единственным чудаком, вырядившимся под фана и соответственно себя ведущим. «Интересно, за кого они его держат, – подумалось мне, – за шута в шапке с бубенчиками?»
– Я ведь с этого начинал, – сообщил Клайд.
– С чего? С подготовки к облачению в смирительную рубашку?
– Да нет же, болван! Я начинал как спортивный комментатор. Людям нравился мой живой язык, так что мне даже поручили собственную программу.
– Я рад, что кому-то он нравится.
К концу первого тайма я до того устал от Клайда, что без оглядки рванул в буфет. Когда игра завершилась выигрышем «наших», я, вопреки себе, присоединился к общему ликованию.
Народ не спешил расходиться, и нас с Клайдом прибило к бару. Честно говоря, мы оба нуждались в подкреплении.
– Здорово, – радостно сказал Клайд.
– Да, – согласился я.
– Ты выведал что-нибудь про склоку между Чарли и Марти Карлайлами?
– Даже не пытался, – сказал я, нехотя возвращаясь к действительности.
17 
