190 
– Я там больше не работаю, – ответил Джо.
Шивон повернулась к Ребусу:
– Джо работал там швейцаром… всегда улыбался дамам.
– Правда, Джо? – обратился к нему Ребус. – Как твоя фамилия?
– Бакли.
– И как, Джо Бакли, нравится работать на самого известного гангстера Восточного побережья?
Бакли посмотрел на него непонимающими глазами.
– Очень нравится.
– Еще бы, сколько возможностей запугивать людей, а? Это твоя основная работа или так, мелочевка по сравнению с остальным? – Обращаясь к охраннику, Ребус улыбался. – А знаешь, что случилось с тем придурком, на месте которого ты сейчас работаешь? Он под следствием и скоро сядет за убийство. Это так, тебе для сведения. Должность вышибалы в клубе более перспективна в смысле карьеры.
Пройдя в какую-то дверь и спустившись на несколько ступенек, они остановились еще перед одной дверью, за которой, как оказалось, был зимний сад, а большую часть пола занимал плавательный бассейн метров восемь в длину. Кафферти стоял у бара рядом с бассейном и раскладывал кубики льда по трем стаканам.
– Вечерний ритуал, – пояснил он. – А ты все еще предпочитаешь виски, Чучело?
Чучело… Это было прозвище, прилипшее к Ребусу из-за ошибки, допущенной на суде много лет назад одним прокурором, принявшим Ребуса за свидетеля, некоего мистера Тучелло.
– В зависимости от того, какое у тебя есть.
– «Гленморанги» или «Боумор».
– Пожалуй, «Боумор», только без льда.
– Без льда так без льда, – согласился Кафферти, высыпая лед из одного стакана. – А вам, Шивон?
– Сержант Кларк, – поправила она его, обратив попутно внимание, что Бакли в зимнем саду уже нет.
– Все еще при исполнении, так? Могу предложить «Биттер лемон» – возможно, это больше подойдет к кислому выражению вашего лица.
Они услышали, как Кларет стал скрестись в закрытую дверь с той стороны.
– Место, Кларет! Место! – заорал Кафферти. – В эту часть дома ему ходить запрещено, – объяснил он, доставая из холодильника бутылку «Биттер лемон».
– Водку с тоником, – попросила Шивон.
– Вот это дело, – осклабился Кафферти, наливая стакан.
Его жидкие волосы стояли торчком в тех местах, где он тер голову полотенцем. Просторный халат закрывал тело почти целиком, оставляя напоказ только седую кустистую поросль на груди.
– Как я понимаю, ты получил разрешение архитектурно-строительного управления на все это? – поинтересовался Ребус, глядя вокруг.
– Так вот что тебя беспокоит? Нарушение строительных норм? – засмеялся Кафферти и, протянув им напитки, кивком указал на стол.
Они сели.
– Ваше здоровье. – Кафферти приподнял свой стакан.
– Будем здоровы, – отозвался Ребус с каменным лицом.
Кафферти сделал долгий глоток и шумно выдохнул.
– Так что привело вас ко мне в такое позднее время?
– Ты знаешь человека по имени Монтроз? – просил Ребус, крутя в руках свой стакан с виски.
– Я знаю «Шато Монтроз», – ответил Кафферти.
– А я вот не знаю.
– Это одно из лучших бордо, – объяснил Кафферти. – Но ведь ты не любитель вин, верно?
– Так ты знаешь человека по имени Монтроз? – повторил Ребус.
– Нет, не знаю.
– А ты сам не пользуешься этим именем? – Видя, что Кафферти отрицательно мотает головой, Ребус достал блокнот и ручку. – Не откажи в любезности изобразить, как оно пишется.
– Знаешь, Чучело, я совсем не уверен, что мне надо это делать. С тобой держи ухо востро, верно?
– Не волнуйся, это просто сравнение почерков. Если хочешь, можешь просто расписаться какой-нибудь закорючкой… – Ребус придвинул к нему блокнот с ручкой; Кафферти внимательно посмотрел на него, а потом перевел взгляд на Шивон.
– Может, все-таки объясните…
– На закрытом показе присутствовал некто, называвший себя Монтроз, – сказала Шивон. – Посетители расписывались в гостевой книге.
– Ааа… – понимающе закивал Кафферти. – Понятно, но я-то знаю, что это не я…
Пролистав блокнот, он раскрыл его на чистой странице и вывел: «Монтроз». То, что он написал, не имело ничего общего с росписью в гостевой книге.
– Может, еще разок?
Не дождавшись ответа, Кафферти написал это слово еще четыре раза, и каждый раз немного по-новому. И снова ни одно из начертаний и близко не напоминало злополучную роспись.
– Благодарю.
Ребус взял блокнот. Кафферти намеревался положить ручку в карман, и Ребусу пришлось напомнить, что ручка его.
190 
