Особенно,... 
56 
– Ты хоть знаешь, сколько стоят все эти зубоврачебные процедуры?
– Да я только спросил, пользуешься ли ты шелковой нитью.
– Никогда в жизни. У кого из нас есть время на профилактику? – И Берджер задрал вверх свой веснушчатый подбородок. – Между прочим, не далее как две минуты назад меня удостоил беседы Хоскинс. Пришел навеселе и принялся давать указания.
– Что же он велел?
Берджер оглянулся с серьезным видом, проверил дверь.
– Он велел не помогать тебе в деле Уитлока.
– Что?
– Возможно, это означает как раз обратное: что он хотел бы, чтоб я помог. А возможно, это значит, что он не хочет, чтобы я вмешивался, а хочет, чтобы все выглядело как испытание для тебя. Возможно, он просто пытается нас поссорить.
– Знаешь что? – сказал Питер. – Пусть он идет к черту!
– Правильно. Так или иначе, от Дженис есть известия?
– Я начинаю не на шутку волноваться, Бердж. Не нравится мне все это.
– Обратись к адвокату. Больше ничего посоветовать не могу.
Питер уставился в писсуар.
– Тебе надо подумать о защите, – сказал Берджер.
– Не убежден, что пришло время адвоката.
– Дело в том, что пришло время посмотреть на все трезвым взглядом. Пойдем, меня в кабинете ждет Тамма. – Берджер махнул рукой в сторону двери, и они направились дальше через холл. – Во всяком случае, я не шучу, дружище. Хороший специалист по бракоразводным делам поможет обстряпать все так, чтоб тебе не пришлось считать мелочь на завтрак. Можешь быть уверен, она уже нашла кого-то, кто консультирует ее и готовит к схватке. Он уже выведал у нее все о твоих доходах и совместно нажитом имуществе. И он вот-вот явится к тебе с требованием денежек. Они пересчитают все вплоть до волосинок на твоей заднице. Эти ребята жалости не ведают. Им до всего есть дело – сколько и какие налоги платил, сколько чеков выписал за последние пять лет. Тут они своего не упустят. Что вовсе не означает, будто не обратятся и к давнему прошлому. Вы поженились еще до юридической школы?
– Мы поженились на моем последнем году обучения. – Во время бракосочетания, перед тем как им поцеловаться, он прикрыл глаза на секунду позже, чем это сделала Дженис, и видел, с какой доверчивостью сомкнула она веки, с какой искренней и тайной надеждой тянет она к нему сжатые губы.
Дверь кабинета Берджера была приоткрыта, и Питер закрыл ее. Сидя на ковре, дочка Берджера играла с его юридическими фолиантами.
– Привет, Тамма, – обратился Питер к ребенку.
– Она содержала тебя? – продолжал начатое Берджер, по привычке, как на допросе, беря его в оборот, действуя скорее как юрист, нежели как друг.
– Немного.
– В какой степени?
– Трудно сказать. – Он повернулся к девочке. – Почему она здесь?
– Обычно жена ее забирает. Ну а тут… мы немножко повздорили. Поздоровайся с мистером Скаттергудом! – подсказал он девочке.
– Здравствуйте, – прошептала она, не отрывая взгляда от своих игрушек.
Питеру показалось, что утром девочку не причесали.
– Чтр ж, по-моему, картина складывается не очень утешительная, – сказал Берджер.
– В смысле определения размеров алиментов в зависимости от уровня прошлых и будущих профессиональных заслуг? – рассеянно отозвался Питер. Что за красотка эта Тамма, и как такой красивый ребенок мог родиться у этого дерганого обмылка Берджера? А вернее, каким образом красивые дети превращаются в дерганых обмылков? Питер был без ума от Таммы. В ночь, когда она родилась, Берджер позвонил ему из больницы со словами, которые Питер никогда не забудет: «Ну, у нас начались потуги!»
– Разумеется, я говорю об этом, – продолжал анализировать ситуацию Берджер.
– Не сделает она этого, слишком горда.
– Ну… я тоже очень люблю Дженис. И не гляди так на меня, Питер. – Берджер вытащил авторучку. – Вот. Это парень стоящий. – Он нацарапал телефонный номер. – Не морочит тебе голову, а объясняет, что к чему и что тебя ждет. Он занимался разводом моего брата. Звякни ему.
– Посмотрим. – В любовных делах Берджеру, чей собственный брак давно уже трещал по швам, он не доверял. Знакомясь с секретаршами в барах в центре города, Берджер использовал специально заказанные для этого визитки. На обратной стороне была надпись: «Вы как раз в моем вкусе». Секретарш он вел в отель «Херши», где всегда старался взять один и тот же номер.
– Предлагаю тебе, Тамма… не смей! – вдруг взревел он и уже мягче, как бы извиняясь, добавил: – Это ведь папины книги!.
56 
