19 
Джеми услышал вздох, похожий на стон, и подался вперед, чтобы получше рассмотреть посетителя.
— Если это не вы, Дугалд, тогда кто это?
— Я.
— Кто это — я? — проворчал Джеми.
— Найал Фергюссон.
— Неужели? — презрительно усмехнулся Джеми, прислонясь спиной к твердой стене. — Тот самый, который в состоянии держать свое слово не более нескольких минут? Вы пришли позлорадствовать, что вам удалось обмануть Мак-Киннона, заставив его поверить, что клятва дана порядочным человеком?
— Я не хотел выдавать вас, — пролепетал Найал слабым, испуганным голосом.
— Теперь вы оскорбляете меня своей ложью. На свете не существует такого понятия, как полупредательство.
— Но я рассказал только своей сестре, — запротестовал Найал. — Она бы сохранила тайну.
— Значит, эта сука…
— Не смейте так называть ее! — Найал оборвал его с такой яростью, что это удивило их обоих. Минуту спустя, немного овладев собой, юноша продолжил:
— Она никому не сказала. Это другая сестра подслушала мой рассказ и побежала к отцу. Мне не удалось остановить ее. Но все равно это моя вина. Поэтому я и пришел сюда еще раз, чтобы сказать вам, что я очень извиняюсь и сожалею, что так получилось.
— Вы даже представить не можете, как сожалею я. — В словах Джеми звучала горечь. — И клянусь, если бы я мог дотянуться до вашей шеи, вы бы увидели, как я плачу тем, кто предает меня.
Найал с трудом перевел дыхание, словно руки Мак-Киннона действительно уже сомкнулись на его шее.
— Что мог такого сказать мой отец, чтобы привести вас в такую ярость?
— Не болтайте вздор и не прикидывайтесь, что вы ничего не знаете! — прошипел Джеми.
— Но он, правда, мне ничего не говорил. Он зол на меня, что я ему не сказал, кто вы.
— В таком случае имею честь сообщить, что в скором времени мы породнимся, — с мрачным сарказмом объявил Джеми.
— Я вам не верю! Он не отдаст вам ее! Она его любимица!
Джеми в задумчивости нахмурился.
— Вам не нравится, что я женюсь на вашей сестре?
— А почему вы должны на ней жениться?
— Потому что иначе ваш отец не выпустит меня из этого погреба.
Найал шумно втянул в себя воздух.
— Но тогда придут ваши люди.
— Он намерен сдерживать их, угрожая моей жизни. Он все распланировал и все продумал, чтобы заставить меня жениться на вашей сестре.
— Но она скорее согласится умереть, чем стать вашей женой, — простонал Найал.
Джеми рассмеялся. Было очевидно, что любимица отца одновременно и любимица брата. Он решил его не разубеждать. Пусть думает, что Джеми должен жениться именно на его любимой сестре. Он заслужил душевные страдания, пусть даже и ненадолго.
— Как только она будет в моей власти, то действительно будет мечтать о смерти… Но я позабочусь, чтобы она не покончила с жизнью, — угрожающе пообещал Джеми.
— Вы не будете обижать ее, правда?
— Конечно, буду. Потому что меня заставляют на ней жениться, а я не люблю, когда меня заставляют.
— Но она-то здесь ни при чем, — настаивал Найал. — У нее даже не спросили согласия.
— То, что ваш отец не принимает в расчет, почему должно останавливать меня? — мрачно заявил Джеми.
Найал не мог понять подобную мстительность, и это его все больше и больше пугало.
— Вы не видели мою сестру, Мак-Киннон. Она необычайно красива. Честное слово, вы будете рады, что она станет вашей женой.
— Вы не понимаете, — ответил Джеми холодно. — Она, может быть, и самая красивая девушка во всей Шотландии, но это абсолютно неважно. Она — дочь своего отца, и я заставлю ее страдать за это. После того как я на ней женюсь, она никогда не выйдет из моего замка. Она будет заперта в башне навечно. Два раза в день я буду приходить к ней: один раз — чтобы избивать и один раз — чтобы насиловать ее. Вашу сестру ждет именно такая судьба.
Ответом было молчание. Спустя некоторое время Джеми нарушил его:
— Вам что же, нечего сказать, Найал Фергюссон?
— Если бы я поверил, что вы действительно будете обращаться так с моей сестрой, я бы убил вас.
Джеми не мог не рассмеяться.
— Если хотите, можете попробовать. Но этим самым вы своими руками перережете горло себе, своей сестре и даже всей вашей семье. Ибо, убив Мак-Киннона, вы не успеете и похвастаться своей победой, как вас уже не будет в живых.
Дверь в темницу с треском захлопнулась. Лицо Джеми исказила гримаса. Его ядовитые насмешки над юношей не уменьшили кипящую в нем ярость.
Не прошло и часа, как дверь снова открылась, и голова Найала просунулась в отверстие. Джеми это не удивило. Он предвидел, что юноша, будучи слишком напуган, вряд ли сможет носить все в себе.
19 
