Особенно,... 
48 
— Я не…
— Минуточку! — Петер Салхус возвысил голос ровно настолько, чтобы получить возможность продолжить: — И, пожалуй, это отнюдь бы не помешало. Но простоты ради и в надежде успокоить вас… — Он быстро взглянул на часы. Губы его чуть заметно шевелились, словно он что-то вычислял. — Прошло всего двадцать семь часов с тех пор, как обнаружилось, что президент исчезла, — сказал он, наклонясь над столом. — То есть сутки с небольшим. За эти сутки мы сформировали следственный коллектив, равного которому в нашей стране никогда не бывало. Ословская полиция задействовала все свои ресурсы. И даже более того.
Салхус засучил рукава рубашки и левой рукой обхватил указательный палец правой.
— Вы тесно сотрудничаете с нами… — он помахал сцепленными руками, словно сжимал в кулаке саму Службу безопасности полиции, — поскольку есть основания опасаться, что данное дело связано с нашей будничной работой и сферой ответственности. Кроме того, — он зажал в кулаке два пальца, — здесь плотно задействована уголовная полиция с ее особыми правомочиями и возможностями. В том числе техническими. Иными словами, все наши силы брошены на это дело. И замечу без ложной скромности, команда эта весьма и весьма знающая. Вдобавок правительство объявило полную кризисную готовность со всеми вытекающими отсюда последствиями, в частности и для других министерств и ведомств, не только для чисто полицейских. Далее, установлена постоянная связь на самом высоком уровне между нашим и вашим правительством. На самом высоком уровне.
— Но… — Уоррен Сиффорд поправил галстук.
Улыбнулся, на сей раз сердечнее. Однако Петер Салхус жестом остановил его.
— Джек Бауэр не придет, — серьезно сказал он. — Его смена кончилась… — он опять взглянул на часы, — три часа назад. Нужно довериться добросовестной, современной, пусть и не слишком сенсационной полицейской работе. Работе норвежской полиции.
Несколько секунд царила тишина. Потом Уоррен Сиффорд рассмеялся. Весело, от души, заразительно. Ингвар хмыкнул, Петер Салхус широко улыбнулся и добавил:
— К тому же вы ошибаетесь. Через час состоится совещание у начальника полиции, и вы узнаете, что в деле определенно наметился прогресс.
— Вот как?
— Вопрос в том…
Начальник Службы безопасности откинулся на спинку кресла и сплел пальцы на затылке, устремив взгляд в какую-то точку на потолке. Пауза затянулась, и Ингвар невольно тоже посмотрел на потолок: что там такое? Он чувствовал себя здесь совершенно лишним.
Собственно говоря, никто не объяснил ему, чем он будет заниматься. Начальник полиции рассеянно и поспешно представил их друг другу часом раньше. Очевидно, забыл, что они знакомы, и через несколько минут ушел, не дав Ингвару никаких инструкций. И Ингвара не оставляло ощущение, что он играет роль алиби — кость, брошенная американцам, чтобы не приставали.
Домой он так и не позвонил, времени не было.
— Вопрос в том, стоит ли мне пойти на откровенность, — вдруг сказал Петер Салхус и в упор посмотрел на американца.
Уоррен взгляд не отвел. Даже не моргнул.
— Пожалуй, да, — наконец произнес Петер Салхус и подвинул Уоррену Сиффорду стакан с водой, но американец не пошевелился. — Во-первых, — продолжил Салхус, — должен подчеркнуть, что я очень и очень доверяю ословской полиции. Терье Бастесен служит в этом ведомстве почти сорок лет и, прежде чем стал юристом, был простым полицейским. Возможно, он кажется… — Он покачал головой, подыскивая нужное слово.
— Типичным норвежцем, — подсказал Уоррен.
— Пожалуй, — без тени улыбки отозвался начальник Службы безопасности. — Но не стоит недооценивать его. На мой взгляд, в этом деле нужно надеяться прежде всего на полицию. За минувшие сутки мы, то есть Служба безопасности полиции, еще раз изучили всю информацию, собранную перед визитом президента. Проштудировали все донесения, все аналитические материалы, проверяя, не упустили ли чего, не проморгали ли что-то важное. Настораживающее. По всей Европе собрали максимум информации об известных группировках, о предполагаемых связях, об отдельных лицах… — Он положил ладони на макушку. — Ничего. Во всяком случае, пока.
Уоррен Сиффорд снял очки, достал из кармана салфетку. Медленно, чуть ли не любовно протер линзы.
— У нас кое-что было, — тихо сказал он. — В смысле, перед одиннадцатым сентября. Информация была. У нас на руках. Только мы не обратили на нее внимания. Она могла спасти почти три тысячи жизней, но утонула в море других донесений. Среди всех этих… — Он не договорил, надел очки.
48 
