Последние отзывы

  87  

Он сунул мне письмо под нос. Я мельком глянул, не отвлекаясь от дорожного движения.

— Да, вполне возможно. Но мужской и женский почерки часто похожи.

Сейчас мне было не до каллиграфии, я больше думал о содержании письма, а не о том, кто его писал — мужчина или женщина. Однако шеф скорее правильно заметил, что мужчины пишут буквы крупнее, чем женщины, не так аккуратно и чисто, уж он-то ежедневно разбирает почту и кучу заявлений, поднаторел за годы службы. Но значит ли это, что какой-то мужчина находился на территории университета и был в курсе происходящих там событий? Тогда кто он и где его искать?

— Хотя нельзя быть на сто процентов уверенным, — продолжал бормотать себе под нос мой начальник. — Поэтому лучше не брать это за отправную точку. Тем более что многие из живущих там женщин с их феминизмом сами уже почти превратились в мужчин. Может, со временем это отражается и на их почерке…

Я подумал, что это вполне логичная теория, тем более что описание таких случаев «омужичивания» женских манер, внешности, привычек и прочего в учебниках встречается предостаточно. Мы подъехали к нашей стоянке, оставили машину и неспешно дотопали до участка.

— Флевретти, снимите копию с письма и отправьте его в центр на экспертизу. Пусть их графолог даст своё заключение о почерке, — сразу же отдал распоряжение шеф и хлопнул дверью своего кабинета.

Тощий капрал вопросительно уставился на меня. Я пожал плечами: ничем интересным, мол, поделиться не могу, полный пролёт, нас просто продинамили. Сделал себе чашку дурного растворимого кофе, некоторое время приводил в порядок бумаги с прошлого дела, прочёл эсэмэс от Чунгачмунка (у него всё хорошо, он воюет, хук), а потом раздался громкий голос комиссара Базиликуса:

— Брадзинский, зайдите ко мне!

Какая-то подозрительная преувеличенно-радостная нотка прозвучала в его голосе, и я толкнул дверь в его кабинет не так чтобы очень уж охотно:

— Слушаю, шеф.

— Дело начинает продвигаться. Я связался с нашим руководством в столице, убедил их, и главное полицейское управление подключило все каналы. После коротких переговоров на уровне замминистра юстиции все пришли к консенсусу. В общем, несмотря на строгие правила университета, ведьмы готовы впустить к себе нашего сотрудника и позволить ему провести необходимые действия. Но это должна быть женщина!

— Женщин у нас нет, — вздохнув, развёл я руками.

— Вот именно. Можно, конечно, попросить прислать кого-нибудь из Парижска…

— Пока они решат кого, пока она приедет, пока войдёт в курс дела, мы потеряем время, а университетские дамы успешно спрячут концы в воду.

— Ваши предложения?

— А нельзя как-нибудь объяснить им, что я… ну, не буду вести себя как мужлан, что их устои не пострадают, что у меня здесь чисто служебный интерес и всё такое?

— Брадзинский, для них вы всегда в первую очередь мужчина, — горестно покачал головой Жерар. — И только во вторую сотрудник полиции. Они убеждены, что все мужики одинаковы, все сволочи и все козлы. Понимаете, о чём я?

— Тогда, может быть, убедить их, что он гей? — громко предложил Флевретти, вылезая из-за своего стола и присоединяясь к разговору.

Я развернулся и показал ему кулак. Надо было прикрыть дверь, чёрт побери, а теперь…

— Но… а в самом деле, почему бы и нет?

Наш шеф неожиданно принял сторону своего старого сотрудника и, не дожидаясь моего согласия, быстро набрал код столицы. Через двадцать минут томительного ожидания и несбывшихся надежд что-то доказывающий старина Жерар наконец отнял трубку от уха и широко улыбнулся:

— Женский университет согласен принять у себя полицейского-гея. Поздравляю вас, сержант! Это расследование вы проведёте лично, отчёт только по прибытии и только мне.

Я остолбенел. Неужели всё это обсуждалось всерьёз?! Мне резко поплохело с сердцем…

— Но почему я, а не Флевретти?! — кое-как выдавил я.

— Так ведь его тут все знают. А вы новенький. И с манерами. Вас ещё не раскусили.

— Откуда они знают про Флевретти, если живут так закрыто, как вы говорите?

— Не совсем закрыто, просто они общаются только с женщинами, а женщины — главный источник информации. Не хочу называть это сплетнями, но применительно к приключениям капрала это слово подходит больше всего. У него… несколько неподходящая слава для женского университета, там ловеласов не любят. Да и никто не поверит, что этот женолюб в одночасье объявил себя геем… Так что остаётесь только вы!

  87