14 
— Ой, нет-нет-нет! — в один голос закричали они.
— Тогда с этого момента только правду. Кто-нибудь вскрывал пломбу на бидоне со святой водой и запечатывал его снова?
— Не знаю, — испуганно сказала Ава или Ива. Я в них уже запутался.
— Не знаю, — повторила её сестра. — Честно-честно.
— Хорошо, — вздохнул я, недоумение в их глазах было слишком натуральным. — Тогда это всё.
К концу рабочего дня я чувствовал, что сегодня мне надо выпить. Паб, в который я зашёл, был гордостью местной пивной индустрии. На стенах висели череп волка-оборотня, чучело вымирающего грифона, шкура единорога и ржавые кандалы, узор на вентиляционной решётке изображал мучения грешников в аду, в витрине на всеобщее обозрение был выставлен набор знаменитого маньяка-проктолога, а над камином прибиты два настоящих крыла ангела. Самые редкие охотничьи трофеи…
Я попробовал местное пиво, которое рекомендовал комиссар. Оно оказалось приятно-кислым на вкус, и неповторимый клоповный аромат ничуть его не портил.
Рядом за стойку подсела та самая зеленоглазая журналистка в мини.
— Могу я выпить кружку пива, чтобы это не появилось в завтрашней прессе? — ровно спросил я, глядя перед собой.
— Ну конечно. Обещаю, что о пиве писать не буду, — сказала она, тоже не поворачиваясь ко мне, а с притворным интересом рассматривая ряды бутылок за спиной горбатого бармена-клюйркона.
— Уже спасибо.
Она помолчала, но я знал, что покоя от неё не дождёшься.
— Как прикажете к вам обращаться, сержант-месье-господин-сэр?
— Вообще-то мне привычней пан. Я всё-таки из Полякии.
— А я-то думала, почему вы такой высокий.
— Да, — кивнул я, — поляцкие черти обычно выше и крепче ваших островных, Эльвира.
— Надо же, вы запомнили моё имя. В газете прочли?
— Под статьёй. О том, как я измывался над бедными домовыми и стрелял в горгулий.
— Да ладно вам, это моя работа. Лично я ничего против вас не имею. У меня начальник очень любит жареные факты и, если я пишу что-то нескандальное, грозится уволить.
— Бывает. Мой шеф тоже не самый обаятельный тип, — соврал я, однако неприязнь ушла, и я даже, кажется, начал испытывать к ней какие-то чертячьи чувства.
— Так я могу угостить вас пивом в знак временного перемирия?
— Если только это не будет истолковано как взятка офицеру полиции.
— А вы тоже угостите меня, и будем считать это подкупом свободной прессы, — улыбнулась она.
За разговором мы и не заметили, как перешли на «ты». Потом пересели за отдельный столик и скоро болтали и смеялись так, будто были знакомы всю жизнь. Эльвира оказалась очень умной и образованной девушкой, я давно не получал такого удовольствия от обычной беседы.
Часа через три я расплатился и проводил её до дома. Мы попрощались сдержанно, ни о чём не договариваясь, но я был уверен, что завтра вновь увижу её в том же пабе. И более того, я очень на это надеялся…
Следующим утром, придя на работу, я увидел, что комиссар опередил меня. Но сегодня он встретил меня без улыбки, только, сумрачно взглянув исподлобья, буркнул:
— Приветствую, сержант.
— Доброе утро, месье.
— Ещё какое доброе. Смотрите, что я получил сегодня. Подтверждение из пищевого контроля, что в супе, взятом ими на экспертизу, действительно содержится святая вода.
— Значит, мы идём по верному следу. Я прошу разрешения допросить сантехника, который приходил в тот день на кухню чинить трубу.
— Сначала полюбуйтесь на это…
Он протянул мне жалобу, подписанную комитетом матерей спиногрызов из детского сада. Письмо было обвинительного тона. А что хуже всего — обвиняли меня.
«До приезда пана Брадзинского мы жили мирно и спокойно и могли не бояться за наших детей, а теперь везде, где он только появляется, случаются эти страшные происшествия, могли пострадать наши дети, только чудо их спасло. Мы не утверждаем, что именно он совершил эти ужасные преступления, но он вызывает несчастья на наш город. Избавьтесь от него, месье Базиликус, спасите нас и наших детей, пока не поздно. С уважением…» Угу… так… список из тридцати девяти имён.
— Они в чём-то правы. С вашим приездом у нас началась вся эта катавасия.
— Вы называете катавасией спланированные покушения на жизнь граждан вашего города?!
— Пока это бездоказательно, — благодушно отмахнулся шеф. — Конечно, я вас хорошо понимаю, вы у себя в столице привыкли видеть на каждом шагу убийства, покушения, грабёж. Но здесь этого не происходит. Я навскидку назову сотню причин, почему святая вода случайно, подчёркиваю, случайно попала в суп.
14 
