91 
– Словно ангел Божий, – сентиментально поддержал меня Анцифер. – Как все-таки прав был наш Господь, утверждая, что Царство Небесное принадлежит детям.
– Цветы жизни! – умудренно изрек Фармазон. – Серега, ты еще о своих потомках не задумывался?
- Девочка глядит из окошка –
- За окошком едет рыцарь на кошке.
- Или, может быть, на медведе…
- Непонятно – куда он едет?
- Может, хочет спеть серенаду
- О любви с каштановым взглядом
- И кудрями спелого лета?
- Рыцари – такие поэты…
- Если даже ловят дракона,
- Говорят с ним о красе небосклона,
- И загадывают гаду загадки,
- И играют, простодушные, в прятки.
- А потом они дерутся, недолго.
- У драконов велико чувство долга.
- И кончается весь бой – отпираньем
- Душ, и дружбой, и взаимным братаньем.
- Смотрит девочка в окно на балконе –
- Едет рыцарь на крылатом драконе.
- Тихо плачет позабытая кошка.
- Все красиво…
- Только грустно… немножко…
Вместо ответа я прочел стихотворение. На самом деле мы с Наташей очень хотели детей, но она логично утверждала, что любить мужчину и жить с ним – это одно, а воспитывать ребенка – несколько другое. Вот поживем с годик – посмотрим… Причина, конечно, была в ином. Просто она наверняка боялась, что на невинного ребенка может перейти ее страшный дар. Если жена – ведьма, стоит подумать, кого она может родить. Ладно, не будем о наболевшем…
– Какие замечательные строки, – тихо вздохнул Анцифер. – Вам действительно много дано.
– Ага, если бы его еще и печатали! Гонят ведь всякую шушеру, а тут настоящий поэт с хорошими стихами пропадает, можно сказать, в полной невостребованности… Где справедливость, а? Серега, с этим надо кончать. Вот вернемся в Питер, я за тебя возьмусь. Буду твоим литературным агентом… процентов за тридцать от гонорара. Скромная сумма по теперешним временам.
– Фармазон, вы – барыга.
– Сам Ты Пень.
– Чего? – не сразу уловил я. – Это вы мне?
– Не-а, – замотали головами близнецы. – Мы не обзывались!
– Уважаемая Сам Ты Пень! – еще раз донеслось откуда-то сверху. – Вы меня вызывали?
Мы трое наконец додумались взглянуть вверх.
Прямо над нами, переливаясь на солнце всеми цветами радуги, кувыркался улыбчивый китайский «динозавр».
– Мне очень приятна, что вы меня опять пригласили. Как говорится: «Друг мне в подарок принес золота несколько лян. Брошу на землю его, друга не брошу вовек!»
– Боцю… Я искренне рад вас видеть. Какими судьбами в наших краях?
– Как это? – не понял дракон. – Так ведь вы меня сами вызывали. Я все бросила и пришла!
– Я вызывал?
В ответ на мой беспомощный взгляд близнецы сдвинули брови и дружно хмыкнули:
– Не будешь читать все подряд!
Ясно, опять я виноват. Хотя… до логова Сыча нам не меньше часа топать, почему бы не сократить путь посредством перелета? Боцю уже зарекомендовал себя в борьбе с волками, может, его помощь и пригодится. Не прогонять же такого замечательного дракона, раз уж так получилось…
* * *
Мы летели над Городом, который я одновременно узнавал и не узнавал… На первый взгляд все было удивительно знакомо – кварталы, улицы, дома, и между тем все как-то не так. Кремлевская стена охватывала гораздо большую площадь, справа от колокольни высился невероятно большой храм незнакомой архитектуры. Там же находилось историческое кладбище, где были похоронены самые известные горожане. Каждый памятник был настоящим произведением искусства. В уже знакомых зданиях оказывались не замеченные раньше пристройки и флигельки, магазинчики и кафешки, сауны и бары. Наверное, я много раз бывал здесь во сне, или Город действительно был тем извечным, живым и неповторимым существом, открывающим в душе каждого его личные тайные пристрастия и делающим все, чтобы заполнить этот вакуум в человеческом сознании. Город был идеален! Где-то далеко в подсознании я понимал, что это лишь иллюзия, магическая картинка, но в такой обман слишком хотелось верить…
– «Вот эта улица, вот этот дом, вот эта барышня, что я влюблен», – хорошо поставленным голосом пропел Фармазон, тыча пальцем вниз.
Я невольно вздрогнул. Неужели он имел в виду мою жену? Нет… Мостовая, на которую мы опускались, была пустынна. Квартал действительно оказался очень старым, все домишки – одноэтажные, фонарные столбы – редкие и ржавые, заборчики – покосившиеся, тротуаров практически нет, везде лужи да остатки еще дореволюционной брусчатки. Помои, видимо, выплескивались прямо на улицу. Драные собаки встретили нас трусливым лаем из подворотен. Боцю одарил их десятифунтовым азиатским презрением. Я скатился вниз по крылу, удачно перепрыгнул прозрачную желтую лужу и махнул рукой близнецам:
91 
