Особенно,... 
21 
* * *
Я обернулся. Близнецы стояли за моей спиной, перемигиваясь, как опытные заговорщики.
– Сергей Александрович, отвлекитесь, пожалуйста, от ваших литературных опытов, нам необходимо серьезно поговорить.
– Минуточку, Анцифер, я должен извиниться перед моим новым другом. Вас можно представить?
– Бессмысленно, Фармазон ведь предупреждал, что другие смертные не могут нас видеть или слышать.
– Иван. – Я повернулся к недоумевающему царевичу. – Тут неожиданно пришли мои… м-м… как бы это поточнее выразиться… в общем, ангел и черт, помнишь, я рассказывал? Ты их видеть не можешь, потому что они мои личные духи. Мы тут поболтаем немного, а?
– Да, конечно, о чем разговор! – с несколько преувеличенной готовностью отодвинулся он. Не спешу осуждать парня, на его месте я еще быстрее принял бы сам себя за психопата. Представляю, как это выглядело со стороны…
– Серега, – начал черт, виновато уставясь в пол. – Мы тут перетерли на досуге и решили… В общем, я, конечно, виноват, но… Между прочим, ты человек образованный и отлично знал, с кем связываешься!
– Фармазон! – укоризненно покачал головой Анцифер.
– А чего?! – огрызнулся нечистый. – Нечего все на меня валить! У него своя голова есть? Тоже мне теленок на веревочке – куда повели, туда и пошел. Пусть впредь сначала думает, а потом делает. Чем, кстати, и мне задачу усложнит…
– Ребята, я устал. Меня тут казнить собираются, давайте отсюда выбираться.
– За этим мы и пришли. Сереженька, вопрос о ваших панибратских отношениях с вон тем лукавым искусителем мы обсудим позднее, в другом месте и другой обстановке. Сейчас мой долг и моя святая обязанность – не допустить вашей бессмысленной гибели. Дело выглядит так – мы с Фармазоном способны проводить тебя сквозь миры.
– Я не один, мне еще и товарища вызволить надо.
– Увы, при всем моем расположении к человеку, которого вы называете другом, это невозможно… Я очень сожалею, но подобные чудеса не в нашей компетенции.
– Короче, – вмешался Фармазон, он вообще не мог молчать больше двух минут, справедливо полагая, что без его вредительского участия все рухнет. – Я умею открывать заветную дверцу (или вход в параллельный мир, или врата, или портал, называй как угодно), а белобрысый может их закрывать. В смысле – взять тебя за ручку и увести из этого места навсегда.
– За территорию монастыря? – не понял я.
– За территорию этого мира, дубина!
– Фармазон! Что за выражения в адрес хозяина?! – Вспыхнувший Анцифер возмущенно отвесил брату подзатыльник. – Никакого воспитания… но в целом он прав. Я вас забираю, дайте мне правую руку, попрощайтесь с вашим товарищем – и в путь.
– Нет… так нельзя. Его тоже намерены казнить, я не могу… это неудобно.
– Конечно, – поддержал черт. – Вот зажарят вас двоих у одного столба, это будет куда удобнее и, главное, не так скучно. А то что ж он один? И анекдот рассказать некому…
На этот раз я честно попытался пнуть его ногой, но нахал успел увернуться.
– Сереженька… – с укором в голосе и одобрением в глазах протянул его белый братец. – Ну нельзя же так, в самом деле. Очень вас понимаю, самому давно хотелось, но вы ведь культурный человек.
– Извините, погорячился… Просто, на мой взгляд, здесь не место и не время для дурацких шуток. Каким образом мы можем отсюда вырваться?
– Я как раз начинал объяснять… Мы с Фармазоном возьмем вас за руки и сделаем шаг. Двери этого мира за нами закроются, а двери нового откроются. Как видите, таким образом можно провести лишь одно лицо.
– Все дело в том, чтобы держать меня за руки?
– Именно, и только вас, а не какого-то постороннего.
– М-м… но ведь теоретически, если я посажу этого постороннего себе на плечи и руки у меня будут свободны, условия не нарушатся?
Анцифер вопросительно глянул на Фармазона, тот пожал плечами:
– А леший его знает, вполне может оказаться, что и сработает…
Повернувшись к царевичу, я бегло обрисовал ему возможную картинку нашего спасения. Он выслушал не перебивая, но задал один вопрос:
– А назад потом как?
– Назад так же? – переспросил я.
– Назад уже не получится. Мы не можем дважды войти в один и тот же мир.
– Иван, ничего не выйдет, они не смогут нас вернуть. Тебе придется остаться со мной.
– Нет. – Подумав, он отрицательно покачал головой. – Мне так нельзя. Не могу я слово нарушить, матушку без лекарства оставить, братьев не предупредить, батюшку подвести… Лучше уж мне здесь голову сложить, чем в чужом мире неприкаянным скитаться. Беги один, Сергей Александрович. За честь предложенную спасибо, но не могу я. Беги сам.
21 
