Особенно,... 
112 
– Не надо, нет никаких доказательств, что это он, – твердо возразил командор с видом Иисуса, готового идти на Голгофу. – Я должен исполнить свой долг!
Завтракали в самом унылом расположении духа. Алекс совсем ничего не съел, размышляя о своей горькой судьбе, у меня же от волнения, наоборот, страшно разыгрался аппетит, а у кота он всегда отменный. Оказывается, ночью спала только я, а мои товарищи честно бдили за домами обоих братьев. Поджигать, слава богу, ничего не пришлось, но и ничего подозрительного выявлено не было. Судя по всему, Шастели мирно проспали до утра, ни в кого не оборачиваясь…
Потом я невольно заметила, что в тихой и миролюбивой атмосфере трактира папаши Жерара произошли существенные изменения. Деревенские жители, почему-то хмурые и сосредоточенные, разбились на кучки, шепотом переговаривались, озираясь по сторонам. Алекс тихо пояснил, что народ собирается бунтовать – с вилами и дубинками идти к замку маркиза и требовать освобождения ликантропа Мерло. Их лозунг: «Лучше освободи нас от настоящего оборотня, а безобидных стариков оставь в покое!» Снаружи слышался всевозрастающий недовольный гул…
Выглянув на улицу, мы увидели целую толпу мятежников, какой-то доброхот ораторствовал с телеги, при ближайшем рассмотрении оказавшийся поваром из трактира. Наверное, многие постояльцы гостиницы останутся сегодня без обеда, если повар сочтет своим долгом возглавить шествие… Но вскоре его сменила жена арестованного, горячо призывавшая народ идти до конца и при любом повороте событий освободить ее мужа из заточения, а замок маркиза сжечь, чтоб неповадно было впредь так измываться над простым людом и думать, что если ты монсеньор, то тебе все позволено!
– У господ должны быть не только права, но и обязанности! Чья обязанность огородить нас от волка-оборотня?! Конечно же нашего маркиза д'Абажура!
– Точно, а то ведь нам и ружья запрещено иметь! – взобрался на телегу следующий горлопан. – У нас нет замка, в котором мы могли бы укрыться от Волка. Наши женщины и деги гибнут от лап Зверя. А он в это время арестовывает безвинного человека, нашего односельчанина, можно сказать брата, доброго месье Мерло, который, видите ли, не заплатил за аренду. Вперед, друзья мои, и выскажем все это самому маркизу!
– А что, если д'Абажур вызовет войска из центра? – обеспокоенно повернулась я к напарникам. – Ведь король наверняка отслеживает все вспышки недовольства и жестоко карает мятежников.
Но командор махнул рукой:
– Это далеко не первый бунт в этих краях, а людям давно без разницы, от чего умирать – от штыков королевских солдат или зубов Волка. К тому же внакладе они не остаются, опустошая замок господина от старого флага на самой высокой башне и до винных погребов в глубоком подвале. Тоже правильно, когда еще придут эти усмирительные войска…
– Так оно и будет, молодой человек, кхе-кхе-кхе, – проскрипел, довольно усмехаясь, какой-то дряхлый старик, стоящий рядом. – Мы покажем злодею, как нас притеснять. А графские-то сапоги мне придутся как раз впору! Последние, что я у него отобрал, уже успел износить. Надо-олго хватило, кожа-то не сыромятная, лучшего качества…
– Но тут вроде маркиз, – поправила я старика.
– Какой маркиз? Граф д'Армагедон! Я-то еще не такой старый, чтобы не помнить, как мы его замок в сорок седьмом по камешку растащили. Хороший тогда хлев для скота у моего отца получился…
– Да не слушайте вы полоумного старика, у него давно в памяти все перемешалось, – посоветовал нам все тот же повар. – Никогда мы здешний замок не рушили, сжигали пару раз, было дело, но чтоб по камням растаскивать! В такой расход вводить нашего господина, чтоб все заново нам же и отстраивать пришлось… Не такие мы болваны!
И народ, прихватив вилы, серпы и косы, пошел к маркизу с суровой решимостью в лицах – я даже всерьез заопасалась за судьбу д'Абажура. Пусть он гадкий мизантроп, но все равно очень несчастный человек, с такими-то соседями…
Мы решили посмотреть, что из всего этого выйдет, старуха-колдунья в любом случае никуда не денется, если только не помрет в ожидании. А час-полтора отсрочки для бедного Алекса явился если уж не глотком свежего воздуха, то хотя бы сквознячком, проветрившим затуманенный от страха мозг. Профессор первый настоял на просмотре исторического события и припустил вперед.
Замок сохранял весьма неприступный вид, никак не реагируя на прибытие толпы, принявшейся громко зачитывать список требований.
112 
