Особенно,... 
259 
Тесные связи Скорцени с Ялмаром Шахтом, олигархом, оправданным Нюрнбергским трибуналом, и главой западногерманской секретной службы Геленом дали свои результаты. В январе 1951 года его фамилия была вычеркнута из списков лиц, разыскиваемых полицией ФРГ. Теперь он свободно курсировал между Испанией и Германией то под собственным, то под вымышленным именем, с тем, чтобы укрыть в Испании как можно больше нацистов.
Одним из его новых «подвигов» был шантаж Уинстона Черчилля. После освобождения Муссолини у Скорцени оказались его секретные документы, в числе которых были письма Черчилля. В 1951 году через своего агента Скорцени возвратил Черчиллю эти письма. За это последнему пришлось дать гарантию, что в случае победы на выборах он освободит военных преступников. Так и произошло. После победы консерваторов Черчилль сформировал новое правительство и распорядился освободить ряд видных нацистских преступников. Вскоре они покинули тюрьмы.
Вся его дальнейшая жизнь, а Скорцени умер в 1975 году, была посвящена заботе о нацистских военных преступниках, участию в различных мероприятиях «холодной войны» и подготовке к «горячей». Однажды в Нюрнберге Скорцени заявил: «Дайте мне тысячу человек и свободу рук, и любой противник потерпит поражение в новой войне».
Существует версия о том, что израильскому Моссаду удалось в 1960-е годы завербовать Скорцени и привлечь его к операции, направленной против Египта. Согласно этой версии, Насер намеревался производить собственные ракеты, в чём ему помогали немецкие инженеры, в том числе бывшие подчинённые Скорцени. Тот якобы сделал всё, чтобы сорвать план создания египетских ракет, а после войны 1967 года продолжал помогать Израилю в его борьбе с Египтом.
Однако по поводу этой версии генерал вермахта Отто-Эрнст Ремер заявил, что «у Скорцени не было никаких причин помогать тем, кого он считал узурпаторами и захватчиками. Кто может поверить, что на Моссад работал тот, чьими последними словами были: „Я горжусь тем, что верно служил своей стране и фюреру…“ Скорцени никогда не врал, и неужели он мог опуститься до лжи перед уходом в лучший мир».
АННА МОРОЗОВА (1921–1944)
Среди множества героинь-разведчиц Второй мировой войны имя Анны Морозовой можно выделить особо. Долгое время оно было в забвении, но затем стало широко известно в нашей стране благодаря фильму «Вызываем огонь на себя», где её роль блестяще исполнила Людмила Касаткина. Но мало кто знает, что Сещинское подполье, о котором рассказывается в фильме, это только треть её боевой биографии.
До войны на станции Сеща Смоленской области, километрах в трёхстах от Москвы, размещалась авиационная воинская часть, где двадцатилетняя Анна Афанасьевна, а попросту Аня Морозова работала скромным вольнонаёмным делопроизводителем.
На другой день после начала войны она явилась к начальству и подала заявление об отправке на фронт.
— Здесь такой же фронт, — сказали ей. — Будешь работать на старом месте.
Но немцы подходили всё ближе, и однажды Аню пригласили в кабинет заместителя командира части. Там сидел незнакомый немолодой офицер.
— Аня, — сказал он, — мы тебя хорошо знаем. Скоро здесь будут фашисты. Наша часть эвакуируется. Но кто-то должен остаться. Работа будет опасная и сложная. Готова ли ты для неё?
Конечно, разговор был не таким коротким и не таким простым. Ане высказали полное доверие, и она была оставлена на подпольную разведывательную работу.
В день эвакуации пришлось разыграть небольшой спектакль: Аня прибежала в штаб с чемоданом, когда последняя машина с женщинами и детьми уже отправилась на восток. С опечаленным видом она вернулась домой, точнее, в здание бывшего детского сада — их дом разбомбили. В тот же вечер в посёлок вошли немецкие войска.
Немцы полностью восстановили и расширили первоклассный аэродром, построенный незадолго до войны. Сещинская авиабаза стала одной из крупнейших баз дальней бомбардировочной авиации Гитлера, откуда самолёты Второго воздушного флота люфтваффе, подчинённого генерал-фельдмаршалу Альберту Кессельрингу, совершали налёты на Москву, Горький, Ярославль, Саратов… Аэродром имел сильную противовоздушную оборону, был надёжно защищён с земли, все подступы к нему блокированы, территория вокруг базы находилась на особом режиме.
Первое время в разведывательную группу Ани входили девушки, работающие в основном в сфере обслуживания немецкой воинской части. Имена этих сещинских девушек: Паша Бакутина, Люся Сенчилина, Лида Корнеева, Мария Иванютич, Варя Киршина, Аня Полякова, Таня Василькова, Мотя Ерохина. И ещё две еврейские девушки — Вера Молочникова и Аня Пшестеленц, бежавшие из смоленского гетто, которых Аня полгода прятала, а затем переправила в партизанский отряд и с того времени использовала в качестве связных. Добываемую девушками информацию Аня передавала… старшему полицейскому Константину Поварову — руководителю Сещинской подпольной организации, связанному с партизанами и разведчиками, а через них с Центром.
259 
