81 
Игнат замолчал также внезапно, как и начал крик. Словно иссяк весь запал. А потом, словно боясь поверить или допустить мысль, но будто вынужден ее озвучить, чтобы убедиться, что ошибся, повернул голову, взглянул на Капучинку.
— Хочешь избавиться от моего ребенка, — и столько боли в его глазах, что Лика прикусила губу, сдерживая слезы.
Не раздумывая, бросилась к любимому. Обогнула его, взобралась на подоконник и обняла руками за талию, осторожно и вместе с тем крепко прижимаясь лицом.
— Никогда, нет, — зашептала Лика, понимая, что всхлипывает, — Нет, что ты, дурачок ты мой. Совсем нет.
Тяжелая рука легла на затылок, поглаживая и легонько сжимая.
— Не пей их, — уже спокойно, хрипло выдохнул Игнаша, — Вообще ничего не пей. Роди мне сына. Или дочь. А лучше сразу двоих. Ты будешь самой счастливой на свете. А я буду знатным подкаблучником. Скажешь, прыгнуть, прыгну. На колени встану, если нужно. Что ты захочешь, все сделаю. Хочешь работать — работай. Танцевать — танцуй. Делай, что хочешь. Только не пей эти таблетки.
— А ты? — улыбнулась сквозь слезы Лика.
— И я не буду пить эти таблетки, — пообещал Игнат.
Лика тихо рассмеялась, все еще прижимаясь щекой чуть ниже повязок и бинтов, туда, где начиналась обжигающая кожа ее любимого Демона.
— Вообще-то, я спрашивала, будешь ли ты счастлив, — посмеивалась Лика, самым бесстыжим образом поглаживая мужа чуть ниже спины.
— Я счастлив только при единственном условии, — хрипло произнес Игнат, приподнимая голову Капучинки, чтобы заглянуть в ее глаза, — Если ты счастлива.
— И все-таки ты романтик, — улыбалась Лика.
— Гребаный слюнтяй, — поправил Игнат.
— Нет, романтичная и нежная натура, — улыбалась Капучинка, — И кто бы мог подумать?
— Ты мня испортила, — наигранно горестно вздохнул Игнат, — Не ходовой товар я нынче.
— Покусаю, — пообещала Лика, — Ты вообще-то весь мой. Гера научила меня парочки приемов, так что по неосторожности всем кралям, жаждущим твоего внимания, могу спокойно ноги выдернуть и макияж подправить.
Лика шутила, и Игнату впору бы рассмеяться, поддержать игривое настроение жены. Но он только серьезно смотрел в ее карие глаза, поглаживал по затылку, перебирая тонкие косички пальцами.
— Не пей ничего, — вновь попросил Чертинский.
— Не буду, — пообещала Лика, — Но если будет двойня, рожать будешь сам.
— Договорились, — с легкостью согласился Игнат, чувствуя, как за спиной вновь расправляются крылья, — Люблю тебя. Вас люблю.
— Игнаш, я пока не забеременела, — смеялась Лика, греясь в его опаляющем взгляде.
— Но вероятность есть, — возразил Игнат, чуть сдвигая Лику дальше и устраиваясь между ее разведенных ног, — А поэтому и надо бы закрепить результат.
— Чтобы наверняка? — выдохнула Лика, чувствуя, как властная рука крадется под шортики.
— Чтобы наверняка, — соглашается Игнаша, оставляя на плавном изгибе шеи жаркие влажные поцелуи.
Глава 24
Просторный зал Дворца танцев на Северо-Восточном кольце был погружен в приятный полумрак. Зрители, сидящие на своих местах, внимательно наблюдали за танцующей парой, освещенной лучом света. Пара была колоритной. Хрупкая девушка со смуглой кожей и замысловатой прической. Ее тело затянуто в платье, искрящееся в свете. И парень, высокий, статный, с шикарной улыбкой на безупречном лице. Пара двигалась слаженно, словно паря над паркетом. Выверенные линии изящных движений. Глаза в глаза. И не ведающему человеку со стороны могло бы показаться, что эта пара — влюбленных. Столько страсти и огня было в их касаниях, движениях, взглядах.
— Ух, — в который раз выдохнул сквозь зубы зритель из первого ряда.
В соседнем кресле сидела девушка, с перекинутой через плечо шикарной косой.
— Спокойно, Чертинский, не мельтеши! — скомандовала девушка, похлопав парня по руке, — Если она собьется, я тебя четвертую прямо тут, не сходя с места.
— Гер, да не могу я просто вот так смотреть, — пожаловался Игнат, — Понимаю, что Тоха. А не могу.
— Мужик ты, или где? — строго прошипела Гера, — Так и быть, подарю тебе вторую книгу. Будешь осваивать по-тихому в душе.
— Не смешно, мля, — проворчал Игнат, жадно следя за линиями тела Капучинки, которая, закинув ногу на бедро Тохи, прогибалась всем телом под знойные аккорды музыки.
81 
