52 
Оторвавшись от парня, Лика с удовольствием отметила его осоловевший взгляд. Улыбнулась.
— Я тебя еще не простила, — заявила девушка, — Люблю тебя.
Игнат рассмеялся.
— Развода не дам, — сразу предупредил Игнат, прижимая девчонку к себе за бедра.
— И ты тоже о нем даже и не мечтай, — выдала Лика ответное предупреждение.
Игнат громко расхохотался, чувствуя, как его отпускает напряжение. Нет, все-таки он гений.
Гений-Демоняка отобрал коробочку из рук Капучинки, открыл ее и извлек колечко.
Улыбаясь, посмотрел в ее глаза. Аккуратно надел на палец ободок белого золота, по которому рассыпались переливающиеся в свете ламп камни. Погладил колечко и, наклонив голову, прижался к нему губами, вместе с тем целуя и пальчик.
Лика, не имея в себе сил, скрыть улыбку, понимала, что счастлива. Нет, он, конечно, лишил ее свадебной суеты и предсвадебной подготовки, но это не омрачило ее счастья, и потом, она всегда найдет способ отомстить.
Зарывшись пальцами в его короткие волосы, Лика чуть сжала ладонь. Она уже отметила, что ему нравиться, когда ее пальцы в его волосах.
Игнаша, оторвавшись от ее руки, выдохнул. Приподняв бровь, невозмутимо нажал на кнопку остановки лифта и блокировки дверей.
— Супружеский долг, — невозмутимо прокомментировал парень свои действия, расслабляя галстук.
— Игнаша, ну лифт же! — возмутилась Лика, отступая на шаг назад и упираясь спиной в стену кабинки.
— И что? — хмыкнул Демоняка, — Когда я был у мамы в животике, предки шалили в подобных местах. Считай, передалось по генам.
— Чертинский, даже и не думай, что я соглашусь среди бела дня… — Лика подняла руки, упираясь в грудь теперь уже мужу.
— Чертинская, именно об этом я и подумал, — озорная плотоядная улыбка заиграла на лице Игната, — Как же круто звучит. Ты — Чертинская. Да?
— Господи, что я маме скажу? — вздохнула Лика, — Накрылась ее мечта, выдать меня замуж за африканского принца.
— Чего?! — прорычал Игнаша, — Пусть только сунется. Я этому африканскому принцу корону засуну в ж…
— Ну, теперь то уж точно не сунется, — не дала Лика договорить парню, — Но с мамой моей сам будешь разговаривать.
— Да запросто, — хмыкнул Игнаша и руками прижал девчонку к себе, не позволяя двигаться.
— А у тебя было в лифтах? — прищурилась Лика, закидывая на его плечи свои руки.
— Неа, — выдохнул Игнат, скользя ртом по карамельной шейке, — Но будет. Здесь. Сейчас.
Игнат стащил футболку Лики через голову, а она заскользила по пуговицам на рубашке. Галстук закинула на его плечо, и вытянула ткань из брюк. Маленькие пуговицы были расстегнуты до середины рубашки, открывая живот и грудь. Пряжка ремня, брякнув упала вниз, вместе с расстегнутыми брюками. Пиджак улетел куда-то в сторону. Но молодым людям было плевать. Игнаша расстегнул облегающие брючки и скользнул к трусикам рукой. Легонько пробежав по заветному треугольнику волос, скользнул под тонкую ткань белья. Капучинка прогнулась, облегчая доступ к своему телу и с силой прикусила губу любимого. В ответ раздался глухой стон и гортанный смех.
— Чертинская, не наглей, — ласково пробормотал парень и рывком стянул брючки с ее ног. Заставил стройные ножки, от вида которых он жутко кайфовал, обхватить себя за талию.
— Игнаш, блин, я таблетку не выпила! — спохватилась Лика и замерла в его руках, — У тебя есть с собой?
— Таблетки? — не понял Игнат, не переставая ласкать любимую. О чем она вообще? Его мозг абсолютно отключился, настроился только на восприятия ее тела, ласк, их близости.
— Нет, презервативы есть? — выдохнула Лика судорожно, поскольку коварный Демон уже прижался ртом к ее груди, лаская ее сквозь кружево лифчика.
— Неа, не подумал, ты сама сказала, что на таблетках, — рвано дышал Демон, — Я их все выкинул.
— Ну и дурак, — психанула Лика, но потом вновь начала плавиться в его руках.
Игнаша уже вовсю хозяйничал в ее трусиках. Срывая стоны с ее губ и ловя их своим ртом. Парень наслаждался ее жаром, скользя пальцами и лаская сокровенные места любимой теперь уже жены.
— Боже, шоколадка моя, — шептал Игнаша, — насрать на резинки, давай так.
Лика закусила губу. Рискнуть? Нет, детей она любит и в перспективе хочет, но на носу турнир. Да и с Игнатом они еще не говорили на тему деторождения.
— Все, давай так, — решил Игнаша, и стащил свое белье. Но Лика не позволила ему двинуться, сжав бедрами. Не пустила.
52 
