Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
246 
Заседание длилось два дня. Журналистов пришло так много, что всех их даже не удалось разместить в зале. Судьи отлично справились с установкой. Рокотов и Файбышенко были приговорены к расстрелу.
Вслед за ними высшую меру наказания получил и Яковлев. Эта мера вызвала протесты даже среди следователей. Во-первых, тот признал себя виновным. Во-вторых, сообщил множество ценных сведений и тем помог органам. Кроме того, Яковлев был сильно болен и страдал туберкулезом легких.
Но прокуратура оказалась на редкость принципиальной, и Яковлев был расстрелян. Эти беспрецедентные процессы широко освещались в печати, обсуждались на предприятиях и в парторганизациях. Советские люди должны были знать, что советская власть не позволит всяким «отщепенцам» и «тунеядцам» жировать на шее трудового народа.
И простые советские люди гневно выступали на митингах, делая вид, что не знают о райкомовских спецраспределителях продуктов и цековских санаториях. Еще тридцать лет икра, копченая колбаса и заграничные курорты оставались прерогативой партийной и хозяйственной верхушки. И несмотря на то, что в СССР и позже происходили «расстрельные» процессы по делу «Елисеевского» магазина, и по делу «икра-килька», и по узбекским делам, процесс Рокотова-Файбышенко-Яковлева явился знаменательным в своем роде. У советской власти обнаружилась раковая опухоль в виде стремления людей жить лучше, и эта опухоль в конце концов свела власть в могилу.
ОЛЕГ ПЕНЬКОВСКИЙ
Из всех советских граждан, передававших когда-либо секретные сведения на Запад, наиболее высокопоставленным и, бесспорно, самым благородным был полковник Олег Пенъковский.
Кристофер Добсон, Рональд Пейн. «Словарь шпионажа»
В лабиринтах американской разведки все еще можно встретить ветеранов, которые по-прежнему убеждены, что Пеньковский является блестящим примером одной из отвратительнейших операций КГБ.
Энтони Верлье. «Сквозь зеркало»
Пеньковский предложил свои услуги в такой напористой, требовательной манере, что ЦРУ отказалось иметь с ним дело, и Пеньковскому пришлось адресоваться к англичанам. Пеньковский бесспорно оказал влияние на ход истории.
Филипп Найтли. «Шпионы XX века»
В 1955 году в Анкаре офицеры западных армий частенько видели помощника военного атташе Советского Союза полковника Олега Пеньковского сидящим в дешевом кафе с несчастным видом и отрешенным взглядом. Исходя из этого не очень значительного факта, англичане отметили его как возможного будущего перебежчика. Примерно в то же самое время, но уже в Лондоне, произошла встреча Гревилла Мейнерда Винна, английского бизнесмена, служившего во время войны в МИ-5, с бывшим коллегой «Джеймсом», переведенным в СИС. «Джеймс» поинтересовался, не хочет ли Винн сочетать свою коммерческую деятельность в Восточной Европе со шпионажем в свободное время. Винн охотно согласился.
В ноябре 1960 года Винн вступил в контакт с Управлением внешних сношений Государственного комитета при Совете Министров СССР по координации научно-исследовательских работ. Это управление организовывало посещение Советского Союза зарубежными специалистами и контролировало посылку за границу их советских коллег.
Одним из сотрудников, встреченных Винном во время дискуссий в комитете, был Пеньковский, представлявший в этом ведомстве интересы ГРУ — Главного разведывательного управления Советской Армии. В кругах московского бомонда тех лет Олег Пеньковский был фигурой заметной. Стройный, красивый, элегантный, он вел «богемный» образ жизни — пил, гулял и покорял женские сердца. Его дядя, Валентин Антонович Пеньковский, генерал-лейтенант, занимал высокий пост в Министерстве обороны.
Тесть — генерал Гапанович — был начальником Политуправления Московского военного округа. Пеньковскому покровительствовали важные персоны — Главнокомандующий артиллерией генерал-полковник Варенцов и начальник ГРУ Серов (бывший шеф КГБ). Сам, правда, он был всего лишь сотрудником Международного отдела Государственного комитета по науке и технике, зато руководил этим отделом молодой Джермен Гвишиани — зять входившего в силу Косыгина. После того как Винн доложил о Пеньковском «Джеймсу», тот проявил особый интерес и посоветовал Винну развить и углубить завязавшиеся отношения. Винн последовал этому совету, и во время своего следующего визита в Москву они с Пеньковским настолько сблизились, что стали звать друг друга Грев и Алекс. Пеньковскому это имя нравилось больше, чем Олег. «Джеймс» был весьма доволен таким развитием событий. Он сообщил Винну о том, что Пеньковский и раньше пытался вступить в контакт с Западом, и предложил подождать и посмотреть, что произойдет дальше. Полковник Пеньковский и впрямь был буквально нашпигован военными секретами и мечтал продаться за хорошие деньги.
246 
