25 
– В качестве фона, – задумчиво произнес Брейди. – Мне нравится эта идея.
– Да, – согласился Шон. – Мне тоже. Спасибо, Эйне. Вы, случайно, не хотите получить работу в отделе дизайна?
– Спасибо, нет, – отказалась она. – Работа в замке меня вполне устраивает. Так как насчет Буррена? Вервольфы там тоже появятся?
Эйне не очень нравилось, что Буррен станет местом обитания выдуманных существ.
– Нет, – ответил Шон. – Только банши. И призраки убитых ими людей.
– А еще парочка зомби, – добавил Брейди, показывая ей еще один набросок. – Они тоже убивают людей, но оставляют в них искорку жизни, чтобы те могли им служить.
«Ну, Робби это понравится», – подумала Эйне, скорчив гримасу, когда представила гниющего зомби. Покачав головой, она вздохнула:
– Конечно, банши понадобится парочка-другая слуг. Пусть даже мертвых. Полагаю, этот злой дух ездит верхом на чертенке?
– Неплохой штрих, – кивнул Шон, которому определенно понравилась эта мысль. Он быстро сделал пометку на эскизе. – По-моему, здорово, если банши оседлает какого-нибудь черта. А может, вороного коня с красными глазами, из ноздрей которого валит пар, а с крупа свисают черные цепи, которые только и ждут того, чтобы заковать неосторожного путешественника?
Эйне рассмеялась и взглянула на Брейди, не сводившего с нее глаз. Искренняя улыбка, появившаяся на его лице, очаровала ее. Сердце женщины перевернулось в груди. Этот мужчина оставался для нее загадкой, но в нем было нечто, призывающее ее разгадать тайну его души. «Глупышка, – одернула себя Эйне. – Брейди Финн никогда не будет твоим».
Следующие несколько дней Брейди заставлял себя думать исключительно о бизнесе и твердил, что так будет лучше для них обоих. Если он замечал озадаченность в глазах Эйне – или сожаление в своих собственных, – то не обращал на это внимания. Брейди почти перестал спать. Стоило ему закрыть глаза, как он видел перед собой лицо Эйне. То, что ее номер расположен всего пятью этажами ниже пентхауса, отнюдь не упрощало ситуацию.
Итак, он жил в состоянии хронической усталости, сексуальной неудовлетворенности, и винить в этом нужно было только себя. Будь он другим, просто уложил бы Эйне в постель и снял бы часть напряжения, в котором пребывал, а не продолжал искрить, как оголенный провод. Но Брейди Финн не вступал в отношения, сулящие сложности, а о том, что они непременно возникнут, было написано у Эйне на лбу. Она принадлежала к тем женщинам, которые верят в любовь до гроба, а так как Брейди в нее не верил, не было смысла с ней сближаться. К тому же она здесь не задержится. После того как она вернется в Ирландию, он больше никогда ее не увидит.
И если при этой мысли Брейди испытывал укол сожаления, он упорно это игнорировал.
– Я просмотрела наметки вашего архитектора, касающиеся расширения сада, – заговорила Эйне, наклоняясь через стол, чтобы указать на набросок, о котором шла речь.
– Какая-то проблема? – Брейди взглянул на нее.
Она кивнула:
– Для воплощения своего замысла он собирается срубить дубы, которым четыреста лет.
– Что? – Он нахмурился, повернулся к компьютеру и нашел фотографии замка и прилегающей к нему территории.
Брейди пролистывал фотографии в поисках нужной, когда Эйне обошла стол и наклонилась, вглядываясь в монитор. Его ноздри защекотал ее запах, дразня нервные окончания. Ее мягкие, шелковистые волосы коснулись его шеи, и он резко втянул в себя воздух.
– Вот эта, – сказала она и ткнула пальцем в экран. При этом ее груди коснулись его плеча. – Видите, как деревья закрывают парадный вход замка? Они простояли там сотни лет. Срубить их и выкорчевать пни ради широкой лужайки, дуговой подъездной дорожки, клумбы с георгинами и таблички, оповещающей о том, что это «Замок судьбы», я считаю грехом.
Черт, как можно рассуждать о каких-то там вековых дубах, если она стоит так близко? Хорошо было бы усадить ее себе на колени и удовлетворить свой голод, снова почувствовав вкус ее кожи! Брейди подавил это импульсивное желание и попытался сконцентрироваться. Эйне права. Ни в коем случае нельзя расставаться с проклятыми деревьями только потому, что какой-то архитектор из Калифорнии решил, что главное – это табличка.
Так как говорить ему пришлось сквозь стиснутые зубы, его голос звучал довольно резко.
– Вы правы. Деревья трогать нельзя.
– Чудесно, – обрадовалась Эйне и выпрямилась.
Слава тебе, господи… Впрочем, она не отодвинулась от Брейди, просто стояла рядом и смотрела на него сверху вниз.
25 
