Особенно,... 
284 
Следующие два года (1816–1818) Миллер посвятил доскональному изучению Библии. «Я начал с книги Бытия, — вспоминал он, — и читал стих за стихом. В своем исследовании я продвигался дальше только после того, как прочитанное становилось настолько ясным, что не оставляло никаких сомнений». В результате этих упорных штудий он пришел к убеждению, что Библия является системой открытых Богом истин, настолько ясных и простых, что их может понять любой человек. «Я обнаружил, — писал он, — что, сравнивая Писание с историей, можно было увидеть, что все исполнившиеся пророчества исполнились буквально, что все разнообразные цифры в Библии… объяснялись непосредственно при их употреблении или… в иных частях Слова». Что касается тех пророчеств, которые не исполнились, то у Миллера не было в отношении них никаких сомнений — они должны исполниться в будущем.
Вскоре его внимание привлекла восьмая глава Книги пророка Даниила, в которой содержалось пророчество о 2300 днях. (Даниил описывает здесь одно из своих видений, касающееся будущих времен. Прежде всего он увидел могучего овна (символ Персидской державы), овладевшего всей землей. Потом явился огромный козел и сокрушил его (символ Македонской державы). Сначала этот козел имел один рог, потом на его месте выросли четыре (символическое изображение распада империи Александра Македонского на отдельные царства). «От одного из них, — пишет далее Даниил, — вышел небольшой рог, который чрезвычайно разросся., и вознесся до воинства небесного, и низринул на землю часть сего воинства и звезд, и попрал их, и даже вознесся на Вождя воинства сего, и отнята была у Него ежедневная жертва… И услышал я одного святого говорящего, и сказал этот святой кому-то, вопрошавшему, «на сколько времени простирается это видение… об опустошительном нечестии, когда святыни и воинства будут попираемы?» И сказал мне: «на две тысячи триста вечеров и утр: и тогда святилище очистится…» Затем Даниилу явился Гавриил, который сказал пророку: «Знай, сын человеческий, что видение относится к концу времени!») Миллер решил выяснить, к какому году можно отнести это важное событие. Для этого он применил широко известное соотношение, согласно которому символический день, упоминаемый в книге пророков, соответствует физическому году (то есть 2300 дней являются 2300 реальными годами). Тщательно изучив все доступные ему книги по истории, он пришел к выводу, что датой отсчета пророчества Даниила является 457 г. до Р.Х. Из этого подсчета следовало, что конец света и второе пришествие Христа состоятся приблизительно в 1843 г. Мысль о сделанном открытии с тех пор не покидала Миллера ни на минуту, но прошло 7 лет, прежде чем он набрался смелости объявить о нем обществу.
В 1821 г. Миллер был избран мировым судьей Лоу Хэмптона. Исполнение этой должности отнимало много сил и времени. Ферма также требовала его постоянно присутствия. Но какая-то сила не давала ему с головой уйти в повседневные дела.
Внутренний голос, казалось, постоянно твердил ему: «Пойди и расскажи миру о грядущей опасности». Но его ли дело было предрекать миру скорую кончину? Когда Миллер задавал себе этот вопрос, ему неизменно приходили в голову слова Господа, обращенные к пророку Иезекиилю: «Когда… ты не будешь ничего говорить, чтобы предостеречь беззаконника от пути его, то беззаконник тот умрет за грех свой, но кровь его взыщу на руке твоей». Миллер стал рассказывать об открывшейся истине своим родственникам и друзьям. Постепенно его взгляды стали известны всей округе, породив много споров и пересудов.
К своему служению Миллер был призван в 1831 г., как ему казалось, Самим Богом.
Произошло это следующим образом. Однажды, в субботу утром после завтрака, он отправился в свой кабинет читать Библию. Среди занятий он вдруг услышал как бы чей-то голос, обращенный к нему: «Иди и расскажи об этом всему миру». Позже Миллер вспоминал об этом: «Впечатление было таким внезапным и таким сильным, что я в растерянности сел на стул, говоря: «Не могу я пойти, Господи». «Почему не можешь?» — казалось, прозвучало в ответ. И тогда в моем мозгу возникли все прежние отговорки: отсутствие у меня способностей и так далее. Но мое переживание стало настолько великим, что я решил заключить с Богом прочный завет: если Он откроет передо мной путь, я пойду и исполню свой долг перед миром. «Что ты имеешь в виду, что это значит — открыть путь?» — казалось прозвучало у меня в ушах. «Ну как же, — сказал я, — если мне придет приглашение выступить публично, то я «пойду и расскажу в любом месте о том, что я обнаружил в Библии относительно пришествия Господа». В тот же миг как будто тяжелый груз спал с моих плеч, и я обрадовался, что, вероятно, меня никогда не позовут, потому что меня никто никогда не приглашал…»
284 
