Последние отзывы

  9  

Роберт лукаво посмотрел снизу вверх и быстро спрятал листик в карман брюк.

– Первое желание исполнилось, – с хрипотцой пробормотал он, – второе…

Его руки обняли меня и ласково притянули ближе. Меня окутало теплом его тела и свежим морским запахом, исходящим от кожи. Я не испугалась, только тихонько удовлетворенно выдохнула. Это было и мое заветное желание. Именно здесь, в его объятиях, я и мечтала оказаться с утра. Подняла глаза и утонула в безграничной нежности, плескавшейся во взгляде Роберта.

Первый поцелуй. Долгожданный. Робкий, нежный, сладкий-сладкий… Трепетное прикосновение губ, теплое дыхание на щеке. Таинство, зарождающееся под темным небом. В тот вечер Роберт не рассказывал мне о минералах и не показывал созвездий. Гораздо ярче и ослепительнее эти звезды сияли в наших глазах. Мы целовались как сумасшедшие, и, казалось, ничто в мире не способно нас разъединить.

* * *

Любовь расцвела, как цветок под солнцем. Первая, кристально-чистая, упоительно-волшебная. Я забыла обо всем на свете. О титуле, школе, родителях. Я забыла себя, потерялась в этих жарких днях и коротких летних ночах. Я забыла, что осталось меньше месяца каникул, я забыла, что скоро мне предстоит поездка в Лондон на ярмарку невест и представление ко двору. Это было так несущественно по сравнению с великой, могучей силой эмоций, захлестнувших меня тогда, в то прекрасное лето.

Только бы поскорее опять увидеть его улыбку, только бы удалось выскользнуть из корпуса, только бы успеть ухватить ускользающее счастье быть с ним, касаться его, целовать его… Я бежала на свидания, и сердце колотилось у меня в груди.

Думаю, многие заметили, что я изменилась. Я светилась изнутри, и улыбка не покидала моих губ. Однажды утром после завтрака Лилия приперла меня к стенке.

– Ты влюбилась!? – ахнула она после моего краткого рассказа о Роберте. – Это же прекрасно! Боже, как я тебе завидую!

Я рассмеялась и закружила по комнате.

– Лили, это сказочно! – пропела я. – Ты не представляешь, как я счастлива!

– Я рада за вас, мисс Нордвик, – чопорно поджала губы Лили, – но что ты будешь делать дальше? Ты подумала? Родители? Школа?…

– Нет, еще не думала, – беззаботно ответила я. – Мы пообещали писать друг другу. Кстати, можно я дам и твой адрес, а то у воспитателей могут возникнуть подозрения, если мне начнет вдруг приходить много писем?

– А ты уверена, что их будет много? – лукаво спросила Лили.

– Уверена! – рассмеялась я. – Ты не представляешь, какой он чудесный! Он самый лучший человек на свете! Самый красивый! И такой умный!..

– Все-все, хватит! – замахала руками подруга. – Я все поняла! Как хорошо, что я не влюблена, иначе тоже стала бы такой же, как ты, сумасшедшей.

– Я не сумасшедшая! – радостно возразила ей. – Я на седьмом небе от счастья!

Лилия только смотрела на меня и иронично качала головой.

* * *

Странно, но усталости после бессонных ночей совсем не чувствовалось. Успевая поспать всего пару часов, я выглядела так мило и свежо, словно провела в своей постели всю ночь.

Мы открывали целый мир, наполненный волшебством. И в этом мире завораживающий мужской голос звучал в темноте ночи, рассказывая о вулканах и механических изобретениях, ему вторил более высокий и звонкий мой. Но чаще всего мы сидели и молчали, тесно прижимаясь друг к другу. Шучу! Конечно, мы не просто сидели – мы целовались.

После того как я открыла для себя сладость поцелуя, уже не могла ничего с собой поделать. Я все время жаждала его прикосновений. Я тянулась к его губам, они манили меня, словно самое вкусное лакомство. Я стала ненасытной и одержимой теплом его кожи, его запахом, ласковыми руками.

– Пощади меня хоть немного, – шутливо стонал Роберт, с нежностью обхватывая ладонями мое лицо, – я и так давно уже не сплю. После наших встреч я как тяжелобольной старик – руки трясутся, голос не слушается, колени подгибаются…

– Ты заболел? – шепнула ему в губы, слабо понимая, о чем он говорит.

– Да, – ответный шепот, – я заболел тобой. Ты – моя болезнь и мое лекарство.

* * *

Дни бежали все быстрее и быстрее. Пролетали, словно кометы, которые мы иногда видели на темном небе. Я почти не помнила, чем занималась днем, я жила вечерами и ночами.

Если мадмуазель Буше и замечала что-то, то никак не комментировала свои подозрения. Она и сама часто пропадала то на полдня, то почти на целый день. Неужели у нее тоже появился кавалер? Если бы это оказалось правдой, то я бы искренне за нее порадовалась. В ее двадцать шесть лет давно пора было иметь семью (по крайней мере, подружки мне говорили, что старыми девами становятся где-то в двадцать четыре-двадцать шесть).

  9