Последние отзывы

  3  

Должно быть, она издала какой-то звук, потому что он обернулся и уставился на нее.

Ким заскочила за дерево, готовая защищаться от всего, что в нее полетит, но ничего не полетело. Через несколько секунд она решила, что не годится выглядеть напуганной кошкой, и выступила на открытое пространство.

Мальчик медленно направился к ней, и Ким приготовилась сорваться с места. Не стоит слишком близко подпускать мальчишек, в которых первая швыряешься землей. Они гордятся своими меткостью и проворством.

Ким затаила дыхание, когда он подошел на расстояние, не позволявшее ей удрать.

– Прости, что взял твою книгу, – тихо сказал он. – Мне одолжил ее мистер Бертран, а я не знал, что она чужая. И не знал, что это дерево твое. Прости, пожалуйста.

Потрясенная девочка потеряла дар речи. Мать говорила, что мужчины не знают значения слова «прости». Но этот знал.

Она взяла книгу, которую он ей протягивал. Мальчик повернулся и пошел к дому. Он был уже на полпути, когда она обрела способность говорить.

– Погоди! – крикнула Ким и изумилась, когда он остановился. Никто из кузенов никогда ее не слушался.

Она подошла к нему, крепко прижимая книгу к груди.

– Кто ты?

Если он назовется пришельцем с другой планеты, Ким не удивится.

– Трэвис… Меррит. Мы с мамой приехали поздно ночью. А ты кто?

– Кимберли Олдредж. Мы с мамой живем здесь, пока отец и брат рыбачат в Монтане.

Он кивнул, словно сказанное было очень важным.

– А мы будем жить здесь.

Он показал на квартиру на другом конце большого дома.

– Мой отец в Токио.

Ким никогда не слышала о таком месте.

– Ты живешь по соседству?

– Не в этом штате.

Она смотрела на него и думала, что он очень похож на куклу, потому что не улыбается и даже не слишком много двигается.

– Мне нравится книга, – заметил он. – Раньше мне не попадалось ничего подобного.

Ким по опыту знала, что мальчишки вообще ничего не читают сверх программы. Если не считать ее кузена Триса. Но он читал только о психах, так что это не считается.

– Что ты читаешь? – спросила она.

– Учебники.

Она ожидала, что Трэвис что-нибудь добавит к этому списку, но тот молчал.

– А что ты читаешь для развлечения?

Он слегка нахмурился.

– Предпочитаю научные книги.

– Вот как…

Похоже, он понял, что от него ждут большего.

– Отец говорит, что мое образование очень важно, а мой наставник…

– А кто это?

– Человек, который меня обучает.

– Вот как, – снова пробормотала она, хотя понятия не имела, о чем идет речь.

– Я учусь дома. Хожу в школу в доме моего отца, – пояснил он.

– Не слишком-то весело, – заметила Ким.

Впервые за это время он слегка улыбнулся.

– Могу удостоверить, что совсем невесело.

Ким не знала, что означает «удостоверить», но вполне могла догадаться.

– Я умею развлекаться, – сказала она самым что ни на есть взрослым голосом. – Хочешь, покажу как?

– Я бы очень этого хотел. Откуда начнем?

Она немного подумала:

– На заднем дворе большая куча земли. Я покажу, как на нее въезжать, а потом спускаться. Можно при этом вытянуть руки и ноги. Пойдем за велосипедом! – крикнула она и побежала.

Но оглянувшись, обнаружила, что его сзади нет. Она вернулась. Он стоял на месте.

– Боишься? – издевательски хмыкнула она.

– Не думаю, но я никогда не катался на велосипеде и считаю, что ты слишком мала, чтобы меня учить.

Ким не понравилось, что она «слишком мала», чтобы что-то делать. Теперь он вел себя, как обычный мальчишка.

– Никто не собирается учить тебя кататься на велосипеде. И меня никто не учил, – бросила она, зная, что лжет. Отец несколько дней поддерживал велосипед, пока она не научилась сохранять равновесие.

– Ладно, – серьезно ответил он. – Попытаюсь.

Велосипед был слишком мал для него, и едва сев, он тут же свалился лицом вниз. Вскочил, выплевывая грязь, под взглядом Ким. Неужели он маменькин сынок и сейчас побежит жаловаться на нее?

Но он вытер рот рукавом и растянул рот до ушей в широкой улыбке.

– Ура! – завопил он и снова полез на велосипед.

К обеду он объезжал земляной холм быстрее, чем когда-либо осмеливалась Ким, и то и дело задирал переднее колесо, словно собирался прыгнуть через препятствие.

– Ну как я? – спросил он Ким, вихрем скатившись с земляного холма и остановившись перед ней.

Теперь он совсем не походил на того мальчика, которого она впервые увидела утром. Рубашка порвалась на плече, а сам он был покрыт грязью с головы до ног. На щеке расцвел синяк: это Трэвис едва не столкнулся с деревом, но, вовремя свернув влево, задел за кору. Даже зубы были черными.

  3