28 
— Ты сам приготовил все это? — с удивлением спросила она.
— Не совсем. — улыбнулся он. — Должен признаться, большинство блюд доставили уже готовыми.
— Выглядит аппетитно. — Алисия взяла кусочек с ближайшей тарелки. — Дженнис тоже готовил это. Мне очень понравилось, — призналась она.
Себастиан напрягся, губы его вытянулись в прямую линию, взгляд стал необыкновенно холодным.
— Кто это? Дженнис?
Алисия удивленно посмотрела на мужа, недоумевая, почему он говорит с такой злостью.
— Твой шеф-повар…
— Ну конечно, — с видимым облегчением произнес Себастиан.
— Он учил меня готовить блюда греческой кухни, — сообщила Алисия, дивясь странным переменам его настроения. — Мне так понравилось!
— Чем еще ты занималась, пока меня не было? — с интересом спросил он.
— Знакомилась с Афинами.
— И? — Себастиан с любопытством посмотрел на жену. — Как впечатления?
— Великолепный город, — улыбнулась Алисия. — Просто потрясающий!
— Как вышло, что ты ни разу не бывала в Афинах? Ведь вилла твоего деда находится по соседству с моей.
— Я… — запнулась она. — Нет… Я виделась с ним только в его доме на острове Корфу.
Единственный раз.
Сердце Алисии готово было выпрыгнуть из груди. Куда приведет их этот разговор?
— А как насчет тебя? — перехватила она инициативу. — Я знаю, что у тебя несколько домов.
— У меня один дом, голубка моя. Он здесь. Дом — это то место, где можно оставаться самим собой, где уже не нужно нести груз ответственности.
— Ты ведь богат. Тебе не надо ни перед кем отчитываться.
Себастиан взял бокал из ее рук и улыбнулся.
— Я руковожу огромной корпорацией. А это большая ответственность. Мои решения могут повлиять на положение других компаний… даже на жизни людей.
— Мой дед часто увольняет рабочих…
— Это не самый лучший выход, — заявил он твердо. — У тех людей есть семьи. Им нужно кормить детей. Хороший бизнесмен не должен забывать об этом. Моя компания не прибегает к сокращению штатов. Мы посылаем рабочих повышать квалификацию, проводим различные тренинги и семинары…
— Но тем не менее тебя считают столь же безжалостным, как и моего деда, — перебила его Алисия.
К ее большому удивлению, Себастиан рассмеялся.
— Да уж, мой характер едва ли можно считать мягким, голубка моя. Я хорошо плачу своим служащим. И ожидаю от них качественной работы. Как видишь, все очень просто.
— Я слышала, что, окончив университет, ты не пошел по стопам своего отца.
— Я пылал юношеским энтузиазмом. Мне очень хотелось доказать себе и всем остальным, что я могу сам встать на ноги.
— Ты сразу начал свой бизнес?
— Компания моего отца существовала не один год. Он очень консервативен. А мне хотелось попробовать себя в новых областях, — пояснил Себастиан. — Вместе с другом мы образовали компанию, где использовались новейшие компьютерные технологии. В первый год она принесла нам пятьдесят миллионов прибыли. Несколько лет мы активно развивали дело. Потом продали компанию. С таким капиталом я мог присоединиться к бизнесу отца. — Себастиан помолчал немного. — Хватит обо мне. Поговорим лучше о другом. Я знаю, что ты училась в закрытом колледже в Англии…
— Мне там нравилось, — улыбнулась Алисия.
— Правда, что тебя отдали туда, когда тебе было семь лет?
— Да.
— Не слишком ли рано?
Я не знала другого дома, кроме этого колледжа. Мой отец погиб. Мать почти все время находилась в больнице. Л мой знаменитый дед давно отказался от меня.
— Мне так не кажется. Дети должны учиться обретать самостоятельность. И чем раньше, тем лучше.
— А ты никогда не хотела жить со своим дедом здесь, в Греции?
Жить с тем, кто ненавидит меня?.. Алисия готова была рассмеяться.
— Я с радостью вспоминаю школьные годы.
— После ты сразу поступила в университет?
— Да, — кивнула она. — Я изучала музыку и французский.
— У тебя потрясающий аппетит, — заметил Себастиан, обратив внимание, что она уже в третий раз наполняет свою тарелку. Алисия готова была признаться, что никогда раньше не ела столь вкусную еду, но вовремя осеклась.
— Мне нравится греческая кухня, — улыбнулась она.
— Я рад, — сказал Себастиан. Он еще немного порасспрашивал ее об университете и, увидев, что она хочет встать, протянул ей руку. — Я хочу, чтобы ты сыграла для меня, дорогая, — улыбнулся он. — Я буду твоим единственным и преданным слушателем.
28 
