Последние отзывы

  112  

Внутренне Эмилиан приготовился к сражению, хоть и с некоторой неохотой. Он понимал, что обязан не только Ариэлле и ее брату, но и их отцу тоже.

– Я никогда не вводил вашу дочь в заблуждение. Как раз наоборот, я всегда был предельно откровенен с ней. – Он почувствовал, что краснеет. – Я полукровка. Я никогда не ухаживал за благородной английской дамой и не собираюсь делать этого впредь. Честно признаться, женитьба вообще не входит в мои планы. Я отправляюсь на север и не могу сказать, вернусь ли назад или нет. Ариэлле все это известно.

С каждой секундой напряжение увеличивалось.

– В нашей семье существует предание, которое еще ни разу не было опровергнуто. Все члены династии де Уоренн влюбляются раз и на всю жизнь.

Эмилиан покраснел. Что, черт побери, означают эти слова?

– Боюсь, вы меня неверно поняли. Не хотите же вы сказать, что приняли бы меня в качестве человека, официально ухаживающего за вашей дочерью? – Он напрягся всем телом, ожидая, что де Уоренн рассмеется ему в лицо.

Но смеха не последовало. Вместо этого капитан серьезно произнес:

– Если это сделает мою дочь счастливой, то да.

Эмилиан изумился.

– Не обольщайтесь, по собственной воле я никогда не выбрал бы вас ей в спутники жизни. Я провел небольшое расследование, Сен-Ксавье. Вы сторонитесь высшего общества как в Лондоне, так и в Дербишире, но превосходно ведете дела своего имения. У вас отличная деловая хватка – но вы также и известный ловелас, причем не делаете из этого тайны. Я могу испытывать уважение и даже восхищение деловым человеком, но что я должен чувствовать по отношению к затворнику и волоките? Моя дочь заслуживает лучшего, и я очень опасаюсь за ее сердце.

Эмилиан ощутил головокружение. Итак, его хозяин и в самом деле хочет, чтобы он официально ухаживал за Ариэллой? Или это такая злая шутка?

– Вы, очевидно, забыли, что высший свет сам исключил меня за то, что у меня цыганские корни, – произнес он.

– Вы с детства живете в Вудленде, и это делает вас таким же англичанином, каким являюсь я сам. Вы не в силах изменить свое генеалогическое древо, так же как Ариэлла не в силах изменить свое. Я ничего не имею против ваших предков, а лишь против вашего нынешнего поведения.

Эмилиан вспомнил признание Ариэллы в том, что ее мать была еврейкой. То, что де Уоренн сделал эту женщину своей любовницей, ничем не отличалось от того, как мужчины-gadjos развлекаются с цыганками, не так ли?

– Я слышал об убийстве вашей матери в Эдинбурге, – неожиданно произнес капитан. Эмилиан насторожился. – Именно поэтому вы решили оставить жизнь, которую дал вам отец?

– Я в долгу перед ней, – ответил Эмилиан, чувствуя, как медленно, но верно закипает в нем гнев.

– Я сочувствую вашей утрате, но у вас много обязанностей, и не только перед вашей покойной матерью.

Эмилиан не собирался обсуждать Райзу с этим gadjo.

– Благодарю вас, – с притворством произнес он.

– С того самого момента, как мы впервые встретились, у меня появились большие подозрения на ваш счет, – ровным голосом произнес де Уоренн. – Я умею превосходно оценивать характер человека, и опасения мои основываются на гораздо больших основаниях, нежели ваше распутное поведение. Вы пребываете в ярости, жаждете войны и покрыты шрамами – я не имею в виду физически. Моя дочь заслуживает большой любви на всю жизнь. Волокиту можно изменить, но человек со сломленной психикой не сумеет дать Ариэлле любви, которой она заслуживает.

Эмилиан задрожал всем телом, испытывая одновременно и гнев, и непонятное смятение.

– Ариэлла заслуживает принца-gadjo. Надеюсь, вы найдете ей такого человека. – Слова его были искренны.

В глазах де Уоренна вспыхнуло пламя.

– Если вы разобьете ей сердце, я лично заставлю вас заплатить за это.

Эмилиан напрягся. Всем известно, что капитан де Уоренн мог стать как лучшим другом, так и заклятым врагом.

Клифф направился к двери.

– Чем скорее вы покинете эти места, тем лучше. Я больше не в настроении дарить вас своей щедростью и гостеприимством. Необходимо немедленно прекратить ваши отношения с моей дочерью. Излишне напоминать, что они должны остаться платоническими.

С этими словами де Уоренн вышел из комнаты.

Едва открыв дверь спальни, Эмилиан понял, что попал в комнату Ариэллы. В воздухе витал слабый аромат жасмина и розы, а выдержанная в голубовато-бежевых тонах обстановка была такой простой и элегантной, что у него не осталось сомнений в верности своей догадки. Сердце его екнуло в груди, и он замер на пороге, рассматривая ее спальню.

  112