Особенно,... 
5 
К полудню она очень устала. Каждый мускул болел, сердце билось о ребра, в жарком помещении было нечем дышать, и все-таки Нелл не решалась остановиться ни на минуту. Когда ей начало чудиться, будто она окончательно потеряла связь с окружающим миром, откуда-то издалека донесся звон колокола, означавший, что наступил перерыв.
Немедленно послышались болтовня и смех. Большинство девушек и женщин направились туда, где стояли скамьи и шкафчики и можно было сесть и перекусить. Многие доставали из коробок и свертков нехитрые сэндвичи, которые запивали водой, холодным чаем или молоком.
Нелл не позаботилась об обеде, и Хлоя, как видно, тоже забыла о том, что днем подруга проголодается.
Нелл уже хотела вернуться в цех, дабы не соблазняться аппетитными запахами и видом еды, как вдруг одна из девушек сказала:
— Садись рядом со мной. Вижу, у тебя ничего нет? Не беспокойся, я тебя угощу.
Нелл села, смущенная ее бесцеремонностью и одновременно исполненная благодарности за заботу.
— Как тебя зовут? — спросила девушка, подавая ей половину своего бутерброда.
— Нелл. Большое спасибо!
— А меня Сиена. Не стоит благодарности. Когда-то я тоже была новенькой и точно так же едва не осталась без обеда, а все потому, что у меня не было денег.
Нелл с жадностью принялась за еду, думая о том, какое красивое имя носит эта отзывчивая девушка.
Тогда Нелл еще не знала, что оно ненастоящее, фальшивое, так же, как и все, что рассказала о себе ее новая знакомая в ближайшие четверть часа. У большинства фабричных работниц была своя выдуманная история. Это служило оправданием того, почему они очутились именно здесь, не добившись от жизни ничего лучшего.
Нелл хотелось побольше узнать о фабрике, и в конце перерыва она спросила:
— А здешний хозяин — добрый?
— Не знаю, — усмехнувшись, сказала Сиена. — Добрый он или злой, нам от этого ни холодно ни жарко! За те три года, что я работаю на фабрике, я видела его от силы два раза.
— Тебе нравится Галифакс?
— Да, только он очень маленький. Скажем, если попадаешь в переделку, все сразу узнают об этом.
Не понимая, что имеет в виду ее новая знакомая, Нелл только пожала плечами.
— Я остановилась у подруги, — сказала она после. — Мы из одного поселка. Ее зовут Хлоя Чапман. Ты с ней знакома?
— Нет.
— Хлоя часто бывает на танцах, которые устраивают в гавани, — рискнула сказать Нелл.
Сиена не удивилась.
— Туда ходит почти вся фабрика!
— И ты тоже?
— Да, — ответила Сиена, — и я тоже.
После перерыва они встали рядом и время от времени перекидывались словом.
Они волокли по проходу очередную коробку, когда внезапно очутившийся рядом мастер прошипел:
— Отойдите в сторону! Сюда идет хозяин!
Сиена выпрямилась и как ни в чем не бывало вытерла рукавом потный лоб.
— Смотри, — спокойно сказала она Нелл, — тебе повезло. Сейчас ты увидишь господа бога.
Мимо сложенных штабелями колобок шла группа мужчин. Было трудно догадаться, кто из них Грегори Макдафф; все они выглядели представительными, властными и серьезными. Внезапно возникшее видение показалось Нелл возвышенным, почти священным. И хотя никто из мужчин не обратил на нее ни малейшего внимания, ее сердце громко забилось.
— Рядом с хозяином, наверное, был его сын? Говорят, он совсем недавно вернулся в Галифакс, — сказала одна из девушек, а другая добавила:
— Какой красивый!
— А я его не разглядела, — расстроенно произнесла Нелл, что вызвало у Сиены горький и едкий смех.
— Разве это важно? В любом случае он женится на наследнице большого состояния, а не на такой, как ты!
Нелл не обиделась. Ведь Сиена была права. Девушка хорошо помнила слова матери: «Не мечтай о многом, иначе ничего не получишь».
После работы она, как и было условлено, подождала Хлою возле главных ворот.
Та сразу поинтересовалась:
— И сколько ты будешь получать?
— Кажется, пять долларов в неделю.
— Отлично! И это только начало.
— Сегодня я видела хозяина и его сына, только как следует не разглядела ни того, ни другого, — поделилась Нелл новостью и спросила: — Ты знаешь, как его зовут?
— Хозяина? Грегори Макдафф. Его имя есть на вывеске.
— А сына?
— Понятия не имею. Эти люди далеки от нас, как Луна от Земли.
Как и утром, они шли вдоль причалов, дерзко врывавшихся в бесконечность моря, и Нелл вдыхала резкие, тревожные запахи, запахи свободы и надежды. Как ни были огромны и тяжелы стоявшие на рейде корабли, они казались ей птицами, готовыми вот-вот расправить крылья и полететь.
5 
