Последние отзывы

  53  

– Любой дурак может размножаться, для этого не нужно ни ума, ни здравого смысла, ни элегантности, ни мудрости, ни удачи, – говорила мне когда-то тетя Эмилин, потягивая мартини под сигарету. – Но умные женщины умело распоряжаются своим телом, выбирают партнера, исходя из практичных соображений, и рожают только тогда, когда сами того захотят. А потом растят потомство без излишних сантиментов и прогоняют неблагодарную мелочь в мир, когда мелочи исполнится восемнадцать. Если сыграешь разумно, Кэтрин, развяжешься с детьми – и всякими там мужьями – в том возрасте, когда ты еще достаточно молода, чтобы жить так, как тебе захочется.

Иногда мне казалось, что втайне мои тетушки рады, что мама умерла такой молодой. Они получили папу, их любимого маленького братика, в полное свое распоряжение (его статусные любовницы угрозы не представляли), и они могли растить меня, как куклу: без материнской любви, зато со всей расчетливой родительской ответственностью.

Так или иначе, но выросла я без малейшего желания заводить детей. Когда мне исполнилось двадцать два или двадцать три, я пила вино в компании шумных женщин из съемочной команды и с облегчением слушала, как мои новые подруги признаются в том, что не хотят детей. Ага. Тайное общество счастливых бездетных женщин оказалось не таким уж тайным.

А теперь я держала сделанные Томасом фотографии и присматривалась к Иви и Коре. Я не хотела заводить детей, пока нет, но на снимке были… мои дети. Пусть и только потому, что они жили в доме, который теперь принадлежал мне. Иви смотрела на меня, сердито нахмурив брови. Пронзительный взгляд синих глаз, кофе цвета мокко, каштановые волосы с рыжинкой копной окутывали ее голову и плечи. В ее глазах читалась мрачная решимость защищаться до последнего вздоха.

Я сделала бы ей прическу, как у Бейонсе, и немного мелирования, подумала я. Одела бы в коричневый бархатный сарафан и короткую бордовую куртку, добавила украшений с бирюзой, чтобы оттенить цвет ее глаз. И нашла бы способ ее развеселить. Я пообещала бы ей, что ей больше никогда не придется жить в палатке. И никто никогда не прикоснется к ней без разрешения.

А что касается Коры… она светилась, как солнышко. Теплая улыбка, полная невинность. Миниатюрная Дженнифер Лопес с прямыми темными волосами, такими тонкими, что они парили вокруг ее счастливого лица, словно наэлектризованные ее энергией. Я подстригла бы ее, сделала филировку, добавила пару заколок со стразами, одела ее в бледно-золотое платье с кремовыми узорами и пайетками на лифе. Я отдала бы все силы, чтобы сохранить в ее глазах этот свет.

Куклы. Я наряжала двух живых кукол в красивых куколок – как папа и мои тетушки в свое время наряжали меня – и говорила им, какие они красивые… нет, я сказала бы им, что красота не важна, что не стоит относиться к ней слишком серьезно, что они могут радоваться тому, как выглядят, наслаждаться бисквитами, которые дарит жизнь.

Я застонала. Что вообще нужно говорить маленьким девочкам? Чтобы они противостояли давлению общества, рекламы, сексуальных биллбордов, журналов. Чтобы не возводили в ранг кумира очередную подростковую поп-звезду с ножками-спичками, силиконовой грудью и расстройством пищеварения. Игнорировали уродливые законы общества, построенные на том, что они должны ненавидеть свою внешность, гоняться, как одержимые, за косметикой и одеждой, чтобы превратиться в подобие женщины-манекенщицы, рекламирующей пиво…

Я пристукнула по снимку перевязанной рукой.

– Никаких стрингов, пока вам не исполнится восемнадцать, – сказала я Иви и Коре. – Если трусы из трех ниточек такие удобные и красивые, почему мы не видим мальчишек в стрингах на обложках журналов для девочек? Потому что эксплуатировать мальчишек в качестве сексуальных игрушек нельзя, видите ли! А вот девочек можно.

Знаете, вы не должны покупаться на эту рекламу. Не обязаны превращать себя в подобие миниатюрных королев красоты и тощих проституток! Вы можете… вы можете играть в софтбол, если захотите! Я хотела играть в софтбол, когда мне было тринадцать, я даже пошла на отбор в команду моей частной школы, и меня приняли! Но отец не разрешил мне. Сказал, что я могу пострадать – испортить свою безупречную красоту парой шрамов или выбитым зубом. Да, мне могли наложить пару швов и вставить имплантаты. Ну и что? Я обожала эту игру. Мне нравилось ощущение мяча, попадающего в рукавицу. Я любила отбивать мячи битой – наперегонки с Тифани Московиц, самым крутым бэттером в истории девчачьего софтбола.

  53