22 
По дороге в театр они не разговаривали, но Мелоди часто чувствовала его губы на своем темени. Ей потребовалась вся воля, чтобы не повернуться к Зику лицом. Удерживала только мысль о том, что было бы бессовестно с ее стороны подарить ему надежду. Когда Мелоди последний раз поймала взгляд Зика, она увидела в его глазах печаль, а не только вожделение. Он еще не примирился с тем, что их брак распался. Но ему придется. Ради них обоих.
Когда они подъехали к театру, Зик помог жене выбраться из такси. Она прекрасно сознавала, как неэлегантно двигается. Мелоди ступила на замерзший тротуар, и ее охватило отчаяние. Мистер Прайс неоднократно повторял, что она слишком требовательна к себе.
— Вы считаете, что стали неуклюжей, потому что в вас говорит танцовщица, — настаивал он. — Другие ничего не заметят.
Мелоди была благодарна ему за доброту, но знала, что это неправда. Она наблюдала за ровной, уверенной походкой нянечек в больнице, за тем, как ходят посетители. А ведь до несчастного случая она воспринимала умение ходить как нечто само собой разумеющееся.
Мелоди вдохнула холодный воздух, очищенный снегом от примесей, свойственных большому городу.
«Хорошо. Менее слабая нога впереди», — отметила она про себя. Зик крепко обхватил ее за талию. В конце концов, может быть, они не встретят знакомых.
Супруги едва успели войти в фойе, когда визгливый голос заставил их обернуться.
— Дорогие мои! — Анжела Стюарт была довольно известной актрисой и, как подозревала Мелоди, одной из бывших подружек Зика. Правда, он никогда этого не говорил, а она не спрашивала. Но что-то в отношении к ней Анжелы заставляло Мелоди думать, что высокая гибкая блондинка в глубине души недолюбливает ее, хотя старается это не показывать. — Как я рада вас видеть. — Анжела окинула ее взглядом с ног до головы, прежде чем картинно расцеловать в обе щеки.
Мелоди взяла себя в руки.
— Привет, Анжела, — сказала она, стараясь не задохнуться от тяжелого аромата духов актрисы. Анжела была последним человеком, которого Мелоди хотела бы видеть.
— Как ты поживаешь? — Ладонь с ярко-красными ногтями осторожно дотронулась до ее локтя. — Мы все переживали, узнав, что с тобой случилось. Бедная, бедная моя подружка. А ведь ты танцовщица. Как это грустно.
— У нее все замечательно. Правда, родная? — В голосе Зика зазвучали нотки, заставившие Мелоди надеяться, что Анжела не будет продолжать разговор.
Спутник актрисы, высокий, крупный мужчина, вероятно, подумал так же, потому что, кивнув Мелоди и Зику, взял ее за руку, говоря:
— Нам пора занять наши места, Анжела. Однако Анжела вырвала руку.
— Тебе, наверное, было очень тяжело все эти месяцы в больнице. Уверена, тебе не терпится опять оказаться в центре событий. Но, милочка, ты должна двигаться вперед постепенно, день за днем. Ты выглядишь немного усталой и ослабленной.
— На стороне Мелоди все преимущества молодости, — ласково заметил Зик. — Ты еще помнишь, что такое молодость, Анжела? А теперь, с твоего позволения…
Мелоди заговорила только тогда, когда они заняли места в ложе.
— Ты не должен был грубить, — заметила она. Зик наливал в бокалы приготовленное для них шампанское. — Она не простит тебя. Я удивлюсь, если Анжела когда-нибудь опять заговорит с тобой.
Зик усмехнулся и протянул ей блюдо с круассанами:
— Звучит заманчиво.
Театр постепенно заполнялся. Музыкальная драма, которую они собрались смотреть, была последней громкой премьерой, и билеты были, что называется, на вес золота. Сам театр размещался в старом здании с высокими куполообразными потолками и налетом викторианской роскоши, но с архаичной отопительной системой, не вполне подходящей для необыкновенно холодного вечера.
Зик, как фокусник, вынимающий кролика из шляпы, извлек откуда-то толстый плед и укрыл ноги Мелоди.
— Так лучше? — спросил он заботливо.
— Откуда ты его взял? — спросила удивленная женщина.
— Я хорошо знаю это здание. Здесь слишком жарко летом и слишком холодно зимой, но его очарование компенсирует все недостатки. — Зик подал ей бокал с шампанским и добавил: — Расслабься и наслаждайся представлением. Ты держишься замечательно. Я горжусь тобой.
Мелоди вспыхнула — скорее от его взгляда, чем от слов — и поспешно отпила из бокала. Она забыла, как чувствовала себя рядом с Зиком. Нет, не то. Она не забыла, только старалась забыть. Еще и поэтому надо расстаться с ним как можно скорее.
22 
