Глава 24

Откинувшись на спинку потертого кожаного сиденья почтового дилижанса, Мег смотрела на мелькающую за окном местность. Полуденное солнце висело высоко в небе, а меж полей, засеянных пшеницей и кукурузой, покачивалась от ветра сочно-зеленая трава.

Сложив руки на груди Мег старалась не обращать внимания на упирающийся ей в бок локоть костлявого беззубого мужчины, сидевшего рядом. Она с удовольствием отодвинулась бы от него, но на сиденье больше не было места. На противоположной стороне сидели, тесно прижавшись друг к другу, другие пассажиры.

Мег пожалела, что не захватила с собой книгу. Теперь ей было бы чем заняться. Впрочем, даже читая, она постоянно возвращалась бы мыслями к Кейду.

Она стала бы вспоминать, как он любил читать, и непременно задумалась бы о том, как привлекательно он выглядел в очках. Потом начала бы скучать по морщинкам на его лбу — он всегда хмурился, если не соглашался с написанным, — и представила бы, какой пустой и безрадостной будет ее жизнь без его низкого мужественного голоса. А еще она вспомнила, как выглядели его ладони, когда он жестикулировал, обсуждая что-то, и какими красивыми были его руки. И какими сильными, когда он сжимал ее в объятиях. И какими чудесными были их прикосновения к ее коже, когда каждую ночь он приходил, чтобы заняться с ней любовью…

Мег решительно тряхнула головой. Те чудесные ночи остались в прошлом, да и Кейда она больше никогда не увидит. Если бы могла, Мег с удовольствием стерла бы из памяти все воспоминания о нем. Но нет, она не могла его забыть, ибо ее сердце было отдано ему навечно. Ибо он стал единственным мужчиной на земле, которого она полюбила.

Мег решительно убеждала себя в том, что поступила правильно. Выбрала единственно верный путь, ибо не могла более оставаться в доме Кейда.

Но тогда почему она чувствовала себя так, словно вдруг лишилась какого-то жизненно важного, органа? Почему ей нестерпимо хотелось броситься на постель, уткнуться в подушку и плакать до тех пор, пока не останется ни одной слезинки?

Но Мег отказывалась плакать в этом тесном экипаже, набитом незнакомыми людьми. Когда она приедет в Шотландию, у нее будет достаточно времени для слез. Годы, десятки лет — ведь именно столько ей потребуется, чтобы перестать наконец горевать по Кейду.

Если, конечно, двоюродная бабушка примет ее после всего, что случилось. Мег не знала, как отреагирует пожилая леди на ее появление. Может статься, она попросту выставит ее за дверь.

Если бабушка откажет от дома, Мег придется возвращаться на юг. На прежнем месте жительства у нее остались друзья, которые смогут приютить ее ненадолго. До тех пор, пока она не найдет какую-нибудь работу. Мег могла бы устроиться на место гувернантки или компаньонки для какой-нибудь леди. Она непременно что-нибудь придумает.

Мег все еще раздумывала над тем, что ее ждет впереди, когда громкие возгласы пассажиров заставили ее выглянуть в окно.

— Да что он себе думает? — возмутился мужчина, сидевший у окна напротив Мег, — Наверное, какой-то сумасшедший. Вы только посмотрите, как он загнал лошадей.

— Кажется, он машет руками. Видите, он хочет, чтобы дилижанс остановился, — заметила круглолицая женщина. — Святые небеса! Неужели это разбойник?

— Нет, разбойники так не одеваются, — успокоил ее кто-то из пассажиров. — Скорее местный сквайр выпил лишку и теперь несется, не разбирая дороги.

— О, надеюсь, это не один из тех молодых повес, что заключают пари. Я слышала, как недавно один такой лихач передавил кучу народа.

— Глядите-ка, он теперь едет с другой стороны. Пытается нас обогнать.

Подавшись вперед, Мег попыталась разглядеть лицо этого сумасшедшего. Ее глаза округлились от удивления и ужаса, когда она узнала худощавую фигуру и широкие плечи возницы.

Кейд!

Откинувшись на сиденье, она молила Бога о том, чтобы Кейд не заметил ее среди пассажиров. Но скорее всего он знал, что она в экипаже, а иначе почему он пытался его остановить? И вообще, зачем он здесь? Мег полагала, он испытает облегчение, прочитав ее письмо и обнаружив, что она уехала. Ведь она избавила его от неловких объяснений и взаимных обвинений. А может быть, она уязвила его гордость? Так что с того? Пусть зализывает раны без ее помощи.

Вскоре дилижанс начал замедлять ход, а потом и вовсе остановился. До слуха пассажиров донесся голос возницы, спорящего с Кейдом. Внезапно дверь дилижанса со скрипом распахнулась.

  111