44 
– Можно просто подождать. Через три недели я буду знать наверняка.
Круз покачал головой:
– Нет. Нужно выяснить как можно скорее.
В глубине души Тринити надеялась, что забеременела, поскольку это единственная возможность остаться с Крузом. А если нет… Ее охватило такое глубокое отчаяние, что, пробормотав что-то невнятное, она пулей выскочила из спальни.
Круз не остановил ее и не бросился вслед за ней, что красноречивее всяких слов говорило о том, как он к ней относится.
Круз долго не двигался с места, не спуская с двери глаз. Он должен был дать ей уйти, хотя он собрал в кулак всю свою волю, чтобы не схватить ее в охапку. Но он не мог этого допустить после произошедшего в кабинете. Он совсем потерял голову. Такого с ним раньше не случалось.
Круз нервно мерил шагами спальню. Он набросился на нее в кабинете, как пещерный человек. Дикий. Ненасытный. Он закрутился в таком водовороте страсти, что единственным выходом было погрузиться в него и забыть обо всем.
Но сейчас наступило прозрение.
Он разозлился за то, что она открыла ему всю глубину антипатии Рио, но разве он сам не догадывался об этом? А она лишь подтвердила его догадки.
Он корил себя за то, что строил воздушные замки, пытаясь найти в Рио родственную душу и обрести семью. Его угнетало и то, что и Рио, и он так плохо обращались с чистой и невинной Тринити, заставив ее пройти все круги ада. И тем не менее она отдалась ему так чувственно и непринужденно.
Круз похолодел. В его душу закралось ужасное сомнение. Что, если он подсознательно не использовал презерватив, надеясь, что Тринити может забеременеть? Он знал, что после ее исповеди не имеет права настаивать на продолжении брака?
Круз тяжело опустился на кровать. Если это так, то он еще больший негодяй, чем Рио.
Он вспомнил, как по-свински обращался с Тринити, как при каждом удобном случае обвинял ее в алчности и корысти, не давая возможности объясниться…
Что ж, он заслужил, если она покинет его, даже не оглянувшись.
Но если она беременна, то останется. И он будет жить с сознанием того, что загнал ее в западню.
Круз вспомнил ее слова о том, что она не хотела ничего говорить, чтобы не причинить ему боли. И ему стало совсем плохо. В лучшем случае она его пожалела, а в худшем – возненавидела, подобно его брату Рио.
Когда следующим утром, уставшая и потерянная, Тринити спустилась с близнецами к завтраку, она почувствовала, что Круза в замке нет. В этот момент Джулия подала ей записку.
«Я уехал в Мадрид по делам на пару дней. Затем лечу в Нью-Йорк. Вернусь к назначенной встрече с врачом. Круз».
Было яснее ясного, что он не хочет иметь с ней дела до тех пор, пока не установлен факт ее беременности.
Миссис Джордан о чем-то догадывалась и с беспокойством смотрела на Тринити. Та старалась сохранять лицо и предложила пожилой женщине поехать в Шотландию навестить сына. По правде говоря, ей хотелось побыть одной и зализать раны.
Тринити целыми днями занималась с малышами, изнуряя себя и их активными занятиями, чтобы заснуть ночью, а не мучиться кошмарными снами, в которых она неслась по замку, заглядывая в каждую комнату в поисках Круза.
И каждый вечер она вспоминала слова, сказанные им в Лондоне, когда она спросила его о женитьбе по любви.
«У меня нет времени на подобные чувства. К тому же это проявление слабости».
Две недели спустя…
Солнечным весенним утром Тринити вышла из клиники на Харлей-стрит. Вместо Мадрида Круз привез ее в Лондон. У него неожиданно образовались деловые встречи в Англии.
Ей было больно возвращаться туда, где все началось. А после визита к доктору стало еще больнее…
Подъехал Круз. Он построил график встреч таким образом, чтобы иметь возможность забрать ее после визита к врачу.
Он открыл ей пассажирскую дверь и внимательно на нее посмотрел.
Тринити села в машину и нерешительно произнесла:
– Я все скажу тебе дома.
Круз промолчал. Она заметила, как дернулся мускул на его щеке.
Когда они приехали в дом Круза в Холланд-парке, Тринити охватило чувство дежавю. Во рту у нее пересохло, сердце колотилось у горла, ладони вспотели.
Она знала, что ей нужно произнести эти слова, стараясь оставаться холодной и сдержанной. Взглянув на него, Тринити спокойно сказала:
– Я не беременна, Круз.
Воцарилось напряженное молчание.
Наконец Круз сказал:
– Нам нужно поговорить.
Тринити содрогнулась при этих словах.
44 
