22 
И вдруг ему пришло в голову. Если она сомневается в том, виноват ее отец или нет, если это скорее поиск правды, чем просто поиск доказательства, тогда выходит, что она обладает внутренней честностью и прямотой. А это редкое качество.
Но это вовсе не означает, что она не способна на какие-нибудь неуправляемые действия. Он повидал достаточно таких людей за свою жизнь и знает, чего можно от них ожидать. Его девиз — никогда никому не доверять.
— Мой отец был достойный и честный человек, — мягко сказал Марк. — Если он сделал что-то такое, что причинило неприятности твоему отцу, то, уверен, у него были на то причины. Он по натуре не способен на бесчестный поступок.
Слезы текли по лицу Тори, губы дрожали.
— Я знаю, — прошептала она. — Я… я любила твоего отца. — Голос у нее прервался. — Он по-доброму ко мне относился. Я не могу поверить… — Она крепко обхватила себя руками, чтобы унять дрожь. — Как же ты не понимаешь? Ведь это часть проблемы. Почему он обошелся с моим отцом как с нечестным человеком? Какой в этом смысл? Он… он…
Продолжать у нее не было сил. Марк потянулся к ней, но она отстранилась.
— Тори, — сказал он, но она покачала головой и отошла от него:
— Вернемся обратно, — и пошла по дороге.
Он шел за ней, стараясь держаться поближе, не зная, что ему делать. Все в нем бунтовало против того, что она подозревает его отца в подлости. Он не верит этому. Он слишком хорошо знал отца. Но и отделаться от мысли, что с ее отцом поступили несправедливо, он тоже не мог. Почему? Как это произошло? Был ли он виновен в краже? В чем дело? Правда его интересует не меньше, чем ее.
— Между прочим, — сказал он, пока они шли по дороге, — греки уехали.
Тори остановилась и резко обернулась. Она вспомнила крики, которые слышала ночью.
— Что? Что случилось?
— Выяснилось, что они вовсе не греки. И уж точно не являются порядочными людьми.
У Тори опустились плечи, а по лицу было видно, что она искренне расстроена.
— А мне греки понравились.
— Не сомневаюсь. Это входило в их план. Они проводят много времени в подобных «играх», разъезжают по курортам, стараясь всем понравиться, войти в доверие людей с деньгами и попытаться получить от этого прибыль.
Тори печально вздохнула и посмотрела на дом — окна были темные.
— Значит, греки не собирались устроить идиллический греческий уголок?
— Нет.
— И нет никакой греческой бабушки со старинными греческими рецептами?
— Жаль, но нет, — улыбнулся Марк.
— А какую чудесную историю они сочинили.
Они дошли до веранды и медленно поднялись по лестнице.
— Как ты узнал? — спросила Тори, повернувшись к Марку.
Он стоял, засунув руки в карманы куртки. Лицо его было непроницаемым.
— У меня есть друзья в полиции. Я навел справки.
Тори вскинула голову. Это что, намек? Он хочет дать ей понять, что им с Карлом следует быть начеку?
— А что твои источники сообщили обо мне? — язвительно спросила она.
Он усмехнулся:
— Я дам тебе знать, когда получу полный отчет.
Тори не это ожидала услышать. Она хотела его осадить, но не успела. Ее прервал… поцелуй.
Марк был не в силах сопротивляться своему порыву. Он должен ее поцеловать. Как раз сейчас ее необходимо поцеловать, и он тот мужчина, который это сделает.
Поцелуй не означал, что он ей уступил. Что он ей поверил. Это не имеет никакого отношения к чьей-либо виновности или невиновности. Это просто выражение желания, страсти или, может быть, чего-то еще более глубокого. Но он ее поцеловал. И все.
Она охнула, подняла руки, чтобы оттолкнуть его, но… Его рот такой горячий, руки такие сильные… и она уступила. А когда уступила, он вдруг отодвинулся от нее.
— Спокойной ночи, Тори Сандз, — резко, даже грубо произнес он. — Иди спать. Увидимся утром. Завтрак в девять.
У нее зашумело в голове.
— А… ты?
— Обойду вокруг дома.
Глава 6
Завтрак был подан на террасе с видом на голубую поверхность океана под ясным голубым небом. Красота! Именно такое утро любой настоящий агент по недвижимости заказал бы для рекламы.
Тори опустилась на плетеный стул рядом с Карлом. Он выглядел ужасно — так выглядит человек после тяжелого похмелья.
— И каков же твой вердикт? — прошептала ему она, протягивая руку к стакану с апельсиновым соком на серебряном подносе.
22 
