Особенно,... 
64 
– Но мистер Вейн был там и действительно спас Майло, – возразила Абигайль.
– И я поблагодарила его, когда он был у нас с визитом, – ответила мать мягко, но твердо. – Не думаю, что он придет на обед. Твой отец говорит, что он замкнутый человек, который предпочитает держаться в одиночку.
– Тем более не будет вреда, если он не придет, – заметила Пенелопа. – Ты выполнишь долг вежливости, не приложив никаких усилий. К тому же на обед не нужно зазывать весь Ричмонд, как на бал.
– Конечно, – подхватила Абигайль, благодарная сестре. – Что плохого, если мы пошлем приглашение?
Миссис Уэстон откинулась на диване, устремив на нее острый взгляд и рассеянно поглаживая Майло.
– Зачем тебе это понадобилось, Абигайль?
– В знак благодарности, мама!
Мать ничего не сказала, но выражение ее лица оставалось подозрительным. Абигайль постаралась скрыть смущение, но поняла, что потерпела неудачу, когда ее мать сказала:
– Пенелопа, ты не могла бы сходить наверх и принести мою шкатулку для вышивания.
– О, она здесь, мама, на столе, – отозвалась та.
– Тогда поднимись наверх и найди моток голубого шелка.
– Я позвоню Марии, чтобы она принесла.
– Пенелопа, – сказала мать со стальными нотками в голосе, – сходи за ним сама.
Пенелопа раздосадованно поморщилась, недовольная, что ее выставляют из комнаты. Она неохотно встала, бросив на диван дамский журнал, который листала.
– Где он, мама?
– Не знаю, тебе придется поискать. – Миссис Уэстон отвела свой проницательный взгляд от Абигайль, устремив его на свою младшую дочь. – Иди, Пенелопа.
Пенелопа вышла, волоча за собой ноги.
Мать спустила на пол Майло и поманила Абигайль пальцем.
Сердце Абигайль упало. Она встала, так же медленно и неохотно, как сестра, и пересела на диван, к матери.
– Откуда такой интерес к мистеру Вейну? – прямо спросила та.
Абигайль взмолилась, чтобы не покраснеть.
– Мы соседи, мама. – Глаза матери сузились. – И, возможно, чуть больше, – добавила она, зная, что признание выглядит более искренним, если оно делается быстро и охотно.
– Насколько больше?
Щеки Абигайль вспыхнули, однако она не отвела глаза, сцепив пальцы на коленях, чтобы скрыть нервозность.
– Что ты имеешь в виду?
– Я знаю, ты завела привычку гулять в лесу. Я также знаю, ты полюбила читать в тихом, уединенном местечке, и я никогда не считала тебя обманщицей, – сказала мать. – Но я не могу не задаваться вопросом – может, ты встречалась с этим джентльменом во время этих прогулок и прониклась к нему симпатией?
Абигайль смущенно кашлянула. В ее планы не входило признавать так много, но лгать матери в подобных вопросах было бы роковой ошибкой.
– Вообще-то мы действительно встретили мистера Вейна, когда на днях гуляли с Пенелопой. Он искал свою собаку, потерявшуюся в лесу, и, поскольку он был так добр к Майло, мы предложили ему свою помощь.
– И вы нашли собаку?
– Нет, Пенелопа свалилась в грязь, и мы вернулись домой.
Миссис Уэстон молчала, устремив на нее испытующий взгляд. Абигайль попыталась убедить себя, что она никого не обманывает – в конце концов, все, что она сказала, правда – и она ничего не выиграет, если скажет больше.
– Я всегда доверяла тебе, Абигайль, – сказала наконец миссис Уэстон. – Ты вполне здравомыслящая девушка. Но даже здравомыслящие девушки могут терять голову из-за мужчин, особенно таких красивых и таинственных, как мистер Вейн. – Она кивнула в ответ на удивленный взгляд Абигайль. – Он очень приятной наружности. Неужели ты думала, что я не заметила? Я знаю, что этот лес разделяет Харт-Хаус и Монтроуз-Хилл, и он тоже имеет полное право там прогуливаться. Просто я хочу удостовериться, что ты по-прежнему остаешься благоразумной.
Абигайль на мгновение задумалась. Она вовсе не считала, что вела себя глупо или опрометчиво. Она расспрашивала людей о Себастьяне. Леди Саманта назвала его джентльменом. Многое из того, что говорилось о нем, не имело доказательств, поэтому она считала правильным подвергнуть эти слухи сомнению. Что касается остального… Может ли любовь или влечение укладываться в рамки благоразумия? Она не знала ответа.
– Полагаю, что да, мама, – сказала она.
– Надеюсь, что так. – Мать помедлила, глядя на нее. – Он что, более обаятелен в лесу, чем в гостиной?
64 
