Особенно,... 
29 
Она отвернулась, но потом посмотрела на Генри в упор, поставив руки на бедра. У нее покраснели щеки.
– Все зависит от того, что подразумевать под хорошим образованием. Пусть я не окончила колледж или университет и у меня нет профессии, но я не дура. Я многому научилась, пока взрослела, и знаю, что для меня лучше и какое решение я должна принять. Я поняла – человек страдает, если не сумеет принять правильного решения. Знаешь, есть много важного в жизни, чему не научат даже в привилегированных и дорогих школах.
– Ты наверняка решила, что я получил привилегированное и дорогостоящее образование?
Кит зарделась от смущения:
– Всем хорошо известно, что это так. Ты будешь это отрицать?
– Не буду. Я действительно обучался в привилегированных и дорогих учебных заведениях. И я вырос катаясь как сыр в масле. Но разве от этого я стал плохим человеком? По-твоему, я не заслуживаю того, чтобы узнать меня лучше? Возможно, у меня намного больше материальных благ, в отличие от других людей, но это не избавляет меня от сложностей, с которыми сталкиваются все люди.
К удивлению Генри, его сердце учащенно колотилось, когда он завершил свой маленький монолог. И тут до него дошло, как много обид и боли он держал в себе годами, пока его воспринимали как человека, имеющего все на свете. К нему относились так, словно он даже не представляет, каково это – быть обделенным, поэтому его мнение не стоит ломаного гроша. На самом деле все иначе. Он знал, каково быть обделенным. Человеку важнее всего знать, что он кем-то любим. Но кроме любви сестры Сэм, у него в жизни ничего не было.
– Ты обещал рассказать мне об уходе своей матери, – произнесла Кит. – Это и есть одна из сложностей, о которых ты упомянул?
Генри удивлялся, до чего быстро Кит добирается до самой сути. Потирая подбородок, он покачал головой:
– Я не хочу об этом говорить. Возможно, если бы ты согласилась со мной переночевать, я бы все тебе рассказал. Но прямо сейчас я хочу только завтракать, а потом выбраться отсюда на некоторое время.
– Мне очень жаль, что ты больше не хочешь говорить мне о своем прошлом. О своей матери, я имею в виду. Но я понимаю, почему ты так поступаешь. Ты думаешь, что я предала тебя, не согласившись остаться на ночь. Вероятно, ты даже думаешь, что мне легко далось мое решение. Уверяю тебя, нелегко. Кстати, ты сказал, что хочешь выбраться из дома. Куда бы ты хотел пойти?
Генри услышал, как Кит на секунду прервала поток своего красноречия, словно набираясь смелости. Как будто она хотела притвориться, что ей все равно, если он откажется рассказывать о бегстве своей матери. Генри пожал плечами, притворяясь равнодушным, хотя на самом деле жаждал поделиться с Кит.
– Все равно. Мне сейчас не из чего выбирать. Будь я на ногах, я бы пробежался или прогулялся. Так как я не могу этого сделать, сама придумай, чем мне заняться. Я просто ненавижу сидеть взаперти.
Перебросив рыжую косичку через плечо, Кит улыбнулась, удивляя Генри. Ее улыбка – как желанный проблеск солнца в облачный и серый день. На душе у него потеплело.
– Ну, раз тебе кажется, что ты пленник в собственном доме, незачем здесь торчать, – объявила она. – Мы пойдем дышать свежим воздухом. Я сама решу куда, пока готовлю тебе завтрак.
Решение Кит дистанцироваться от Генри эмоционально и физически в то утро подверглось серьезному испытанию. Как только он появился на кухне, она сразу поняла, что он не выспался. И не только потому, что Генри не побрился. Его худое лицо с резкими чертами выглядело почти изможденным. Кит вдруг почувствовала себя виноватой в его состоянии и пожалела, что отказалась провести с ним остаток ночи. Сама она тоже плохо спала – по той же причине.
Наблюдая за тем, как Генри переодевает свитер, случайно надетый задом наперед, она увидела его широкие загорелые плечи и красивую грудь, и ее сердце екнуло при воспоминании о том, как ей было хорошо, когда они занимались любовью. Без сомнения, она знала, что им было просто необходимо утолить вспыхнувшую между ними страсть.
Кит долго не забудет того, что между ними произошло. Ее тело по-прежнему ноет и покалывает от страстных ласк Генри, и ей хочется рассказать ему, что она чувствовала в его объятиях. Она ни разу не ощущала себя такой привлекательной и чувственной женщиной, но благодаря Генри испытала эти чувства вчера ночью. А теперь она разрывается между желаниями сердца и инстинктом самосохранения, который оттачивала годами.
29 
