Особенно,... 
23 
Он больше не заводил разговоров о выборе вечерних развлечений. Кит не отрицала, что сложившаяся ситуация ее вполне устраивает. Дело в том, что Генри начал ей сниться. Иногда она просыпалась в поту, с учащенно бьющимся сердцем. Ее видения с ним казались настолько реальными, что, просыпаясь, она чувствовала себя удрученной, понимая – ее ночные фантазии растаяли. Она могла бы сейчас же отказаться работать на Генри, чтобы не поддаваться искушению, но вряд ли бы этому обрадовалась. При мысли о предстоящем расставании с Генри у нее уже ныло сердце.
Во время очередного визита медсестра осмотрела травмированную ногу Генри и с веселой улыбкой заявила, что восстановление идет очень хорошо. Когда она сказала, что Генри необходимо пройти курс физиотерапии, прежде чем снова прийти на прием к врачу, он отрывисто кивнул, поблагодарил ее за совет и проводил до двери, сидя в инвалидной коляске.
Он продолжал сторониться Кит, делая вид, что не расположен с ней разговаривать.
В ночь после визита медсестры Кит лежала в постели, глядя в потолок. Ей казалось, что прошло несколько часов. Ее терзали воспоминания о губах и руках Генри. Но в конце концов она задремала.
Кит проснулась от громкого крика. Отбросив одеяло, она вскочила, и, не надевая халата, кинулась в коридор, а оттуда – в спальню Генри.
Мягкий свет из прихожей довольно хорошо освещал его комнату. Генри был в темных шелковых трусах. Он лежал на краю огромной кровати, мертвой хваткой вцепившись в шелковые простыни. Его травмированная нога свисала с кровати.
Кит предотвратила его падение в самый последний момент. Его широкая мускулистая спина покрылась потом. Кит было нелегко затащить Генри обратно на кровать. Опустившись на подушки, он изумленно на нее уставился, а она нежно провела рукой по его лбу, отодвигая непослушные темные кудри.
– Вы в порядке? Вы так кричали, что я ужасно испугалась.
– Я в порядке. – Хотя улыбка Генри была сонной, его светло-карие глаза озорно сверкнули. – Благодаря вам. Вы действительно мой ангел-хранитель, да, Кит? Странно. Вы спасли меня, когда я видел сон о том, что обнимаю вас.
По-прежнему нависая над ним, Кит застыла, словно статуя. От его замечания ее тут же залихорадило. Она вдруг поняла, что их тела разделяет только тонкая ткань ее ночной рубашки с тонкими бретельками и глубоким вырезом, который едва прикрывает грудь. Эта рубашка – самый женственный предмет ее гардероба.
– Вероятно, сон был очень ярким, раз вы чуть не упали с кровати, – хрипло сказала она.
– Да. Если бы сон оценивало жюри, то присудило бы ему золотую медаль.
– Что вы делали? Боролись со мной?
Светло-карие глаза Генри уже были не сонными, а широко раскрытыми и настороженными.
В мгновение ока он обхватил пальцами изящные запястья Кит. От удивления у нее так часто забилось сердце, что ей даже в голову не пришло высвободить руки.
– Я занимался с тобой страстной любовью. И по-моему, мы оба немного увлеклись. – Генри усмехнулся.
Ошеломленная, Кит уставилась на него:
– А…
Генри страстно и пристально разглядывал ее грудь.
– Я посоветовала бы вам в будущем смотреть менее энергичные сны. Особенно когда они потенциально угрожают вашему здоровью.
– А если я скажу, что сон не сравнится с потенциальной опасностью? Я обожаю рисковать, помнишь?
Он растянул губы совершенной формы в медленной и соблазнительной улыбке. Жар его тела смешивался с ароматом одеколона. Кит почувствовала, что слабеет. Уставившись в его красивое лицо, она ощутила, как решимость поступить разумно оставляет ее.
– Я помню, – мягко ответила она. – Вы этим знамениты. Я имею в виду, стремлением рисковать. А если серьезно, Генри, я ужасно за вас испугалась. Последние несколько дней вы почти со мной не разговаривали. У вас что-то случилось, и вы это от меня скрываете?
– Нет, дорогая. Меня не беспокоит ничего, кроме разочарования. Я травмирован и не в состоянии контролировать то, что обычно контролирую.
Кит облегченно выдохнула:
– И это все? Разве вы не понимаете, что ваше разочарование пройдет? Кости заживут, вы встанете на ноги и будете жить, как прежде. Совсем скоро вы станете вспоминать происшествие как далекий отрезок своей жизни. Я обещаю.
– Хм, вероятно, ты права. Но я говорил об ином разочаровании. Я уже сказал, что ты очень сексуальна в этом кусочке ткани? – пробормотал он, ловко спуская с ее плеч тонкие бретельки. Лиф ночной рубашки спустился ниже, открывая его взору грудь Кит. – Ты хотя бы догадываешься, как ты прекрасна? – прохрипел он, его потемневший взгляд жадно скользил по ее почти полностью обнаженной груди.
23 
