ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>




  61  

Ричард кивнул.

— Да, на месте моего брата я смог бы сделать это. Генрих был хорошим отцом, но плохим стратегом — сражался с кошкой в то время, как тигр готовился к прыжку! — Он постоял, задумавшись, пропуская через сознание сражения при Стамфорд-Бридж и Сенлак-Филд, словно вел их сам. Битвы, маневры и оружие были излюбленными темами его умственных упражнений.

Я быстро вернулась к столу, налила в один из грубых кубков из рога, давно заменивших на моем столе серебряные, немного горького английского эля, которым, вместо любимого вина, с особым удовольствием пичкал меня Николай из Саксхема, и протянула Ричарду.

— Ужасный напиток, но по опыту знаю, что он безвреден и даже подкрепляет.

Ричард взял кубок, осушил его, поставил обратно на стол, отошел к окну и уселся в кресло.

— Ты рассуждаешь по-женски, — сказал он. — На одном дыхании высказала мне, что если люди узнают об отце и моей невесте — черт бы побрал их обоих, — у них ребра треснут от смеха, и в то же время предсказываешь, что это может привести к кровавому мятежу. Но так не бывает, одно с другим не вяжется.

В свое время меня обвиняли почти во всем, в чем можно обвинить человека, но только не в отсутствии логики.

— Ты говоришь так потому, что не знаешь англичан. Любой из тех, кто посмеется над тобой, рогоносцем, первым восстанет против него, коварного растлителя. И ты не можешь не признать, что при этом сильно пострадает достоинство анжуйского королевского дома.

— Какой гибкий язык! — заметил Ричард с неожиданной иронией. — Не удивительно, что отец держит тебя взаперти!

— Я сама держу себя взаперти, — гордо возразила я. — Когда мы с Генрихом восстали против него, я уехала в Аквитанию и предала гласности историю с Розамундой Клиффорд, оправдав тем самым себя, и стала править там. Но я хотела другого. Я хотела Англию — всю Англию. И вовсе не для Иоанна, ты должен помнить об этом. Первый — Генрих, потом ты. Вы мои сыновья. Были и есть. Генрих был, ты есть. А Иоанн — сын своего отца.

Помолчав, Ричард миролюбиво произнес:

— Твои доводы довольно путаные, но ты меня убедила. Я расскажу только Филиппу. А затем возьмусь за отца и наконец добью его. Для начала я атакую Манс, который он считает вторым Вифлеемом, поскольку, видите ли, там родился.

— Но, ради Христа, будь осторожен в бою. Я сойду с ума, если с тобой что-нибудь случится.

С его лица исчезло воинственное выражение, и осталось одно чистое сияние.

— Со мной ничего не может случиться, пока я не возьму Иерусалим. Беспокоиться обо мне начинай тогда, когда мое знамя будет развеваться над Гробом Господним. Тогда я могу напороться на ржавый гвоздь, подавиться рыбьей костью и умереть счастливейшим человеком на земле! А раньше меня наверняка ничто не возьмет. Я не раз специально рисковал, чтобы убедиться в этом. Мама, ты должна отправиться со мной в крестовый поход. Леди Золотой Башмак снова сядет на коня! Мы вместе, бок о бок, въедем в Иерусалим и отпразднуем победу там, где стоял громадный дворец Соломона. А потом ты снова примешься за свои увещевания, а я буду их слушать. Потому что после взятия Иерусалима я стану таким же уязвимым, как и все другие люди.

— Ричард, — забыв о своей роли, заговорила я по-матерински, — это пустые и опасные слова. Ты уязвим теперь. Ты силен и опытен, но сделан из плоти и крови — а это всегда добыча для шпаги, топора или стрелы. Твои слова звучат беспечно. И к тому же пахнут колдовством.

— Разве это не естественно? — спросил он с поддразнивающей улыбкой. — Разве мы все, как гласит легенда, не потомки дьявола?

— Замолчи! — прервала я его.

По позвоночнику пробежала мелкая дрожь. Неподходящий момент для воспоминаний о прабабке моего рода… Она приезжала в Манс очень редко и всегда старалась уехать до освящения. В конце концов ее муж приказал четырем крепким людям удерживать ее силой. Говорили, что у этой четверки остался в руках лишь плащ графини. Она исчезла, а в церкви потом долго пахло горелой серой.

— Ричард, придержи язык, — твердо сказала я. — Мы улаживаем вопросы политики и войны. Сейчас не время говорить о метлах ведьм и о магии. Оставь это старухам, собирающимся зимними вечерами вокруг очага. Послушай лучше меня. У твоего отца есть кое-что более существенное, чем Манс, хотя его потеря будет очень сильным ударом.

— Что именно? Скажи мне, мама. Это станет первой моей мишенью.

  61