Особенно,... 
84 
Поблагодарив капитана, Вачиви и Тристан сошли на причал. Маркиз помог гостье сесть в карету, пообещав прислать отдельную повозку за ее вещами. Кучер на козлах хлопнул бичом, карета двинулась к воротам порта, а оттуда покатила дальше. Дорога все время шла вверх, но сильные кони легко справлялись с подъемом, и Вачиви пожалела, что не может ехать верхом на одном из них. Ей казалось, что бьющий в лицо ветер мог бы умерить ее боль. Но если бы она обратилась к маркизу с такой просьбой, он, пожалуй, ее бы не понял.
Вачиви бросила на Тристана быстрый взгляд. Оказывается, все это время он внимательно наблюдал за ней, он пытался понять, что же такое эта девушка и почему его брат влюбился в эту странную индианку. Увидев, что Вачиви тоже смотрит на него, маркиз чуть подвинулся на обитом бархатом сиденье.
— Мой брат не написал мне, как вас зовут, — сказал он. — Да и я, кажется, забыл представиться — уж очень все это было… неожиданно. — Маркиз слегка склонил голову. — Мое имя Тристан де Маржерак, сударыня.
— Я знаю. Жан много о вас рассказывал. — Сейчас, когда он сидел и не выглядел таким могучим и строгим, его сходство с братом было еще заметнее. Правда, выражение его лица было суровым, но глаза смотрели по-доброму. Вот такой же взгляд был и у Жана.
— Меня зовут Вачиви, — ответила она.
— Вы, вероятно, индианка? — спросил Тристан, но в его голосе не прозвучало ни презрения, ни осуждения. В отличие от жителей Нового Орлеана, в чьих устах слово «индеец» превращалось в ругательство, он просто констатировал факт.
— Мое племя называется сиу, — сказала Вачиви.
Он кивнул.
— Я слышал об этом племени и даже встречался при дворе короля с вашими великими вождями, — сказал Тристан. В это время карета подъехала к воротам замка. — Возможно, среди них был кто-то из ваших сородичей, — добавил он, стараясь быть вежливым, хотя все его мысли были о безвременно и так неожиданно умершем брате. Жан был мертв и покоился на дне океана, так что он не мог даже поставить ему памятник и принести цветы к его могиле. Ничего, ничего не осталось у него на память о Жане, только, пожалуй, вот эта удивительно красивая индейская девушка, которую его брат полюбил и вез на свою родину, чтобы жениться на ней. Что же теперь будет с ней, думал Тристан. Девушка не могла остаться навсегда в его замке, но и вернуться к сиу она, судя по ее словам, тоже не могла. Что ж, быть может, позже они найдут какой-нибудь выход, а пока она поживет с ним и с его детьми…
Подумав о затруднительном положении, в котором оказался, Тристан невольно улыбнулся. Это было так похоже на Жана — влюбился в индейскую девушку, взял ее с собой во Францию, а потом по воле злого рока умер, предоставив брату разбираться с последствиями. Тристан снова бросил осторожный взгляд на Вачиви. Ситуация казалась ему абсурдной, невозможной, даже скандальной, и все же в ней было нечто удивительное, почти волшебное. Тристан не сомневался, что Вачиви во всех отношениях необычная женщина, иначе Жан не влюбился бы в нее и не решился бы взять ее в жены вопреки общественному мнению и установившимся традициям. То, что она ослепительно красива, Тристан видел, оставалось только разобраться в том, какие же другие ее качества заставили Жана потерять голову.
— Добро пожаловать во Францию, Вачиви, — сказал он, улыбаясь девушке теплой отеческой улыбкой.
— Благодарю вас, — ответила она, как учил ее Жан.
В том, как Вачиви произнесла эти слова, Тристан узнал интонацию брата. Должно быть, это брат учил ее французскому, подумал он, а раз так — значит, к решению взять в жены эту туземку Жан отнесся как никогда серьезно.
Эта мысль повергла Тристана в глубокую задумчивость. В какой-то момент ему даже пришло на ум, что если Жан — где бы он сейчас ни был — видит его и Вачиви, он улыбается, может быть, даже смеется. Маркиз даже бросил взгляд на молчавшую девушку и по выражению ее лица понял, что в эту минуту она тоже подумала о Жане.
Тристан угадал. Вачиви не просто вспоминала своего возлюбленного — она буквально ощущала его присутствие совсем близко, почти рядом. Быть может, подумалось ей, его дух и в самом деле поднялся из морских глубин, чтобы успокоить ее. Вачиви чувствовала, что маркиз относится к ней не как к чужой, незнакомой женщине, а почти по-родственному, хотя говорил он мало, а лицо его по-прежнему оставалось суровым. Что ж, подумала Вачиви, быть может, Жан и сейчас не оставит ее без своей помощи, и ее жизнь здесь, на чужбине, как-нибудь устроится, ведь рядом с ней брат Жана…
84 
