Особенно,... 
57 
— А я всегда был больше близок именно с отцом, — ответил Кларенс. — Мать всегда возилась с младшими.
Он в самом деле слишком мало общался с матерью, которая вставала с восходом, ложилась на закате и то стучала горшками и кастрюлями в кухне, то стирала, то мыла полы, то доила коров. Кларенс никогда не знал, что у нее в душе и на сердце.
— Ты самый старший в семье?
— Вовсе нет. Скорее средний. То есть младший из сыновей. После меня были только девочки.
— Твой отец, наверное, замечательный человек?
Вдохновленный тем, что Эвиан расспрашивает о его семье, Кларенс принялся рассказывать. О том, как, случалось, отец пел печальные ковбойские баллады, о том, как он пытался вспомнить индейские легенды, которые его бабка рассказывала на ломаном английском языке.
Под конец Кларенс сказал:
— Если когда-нибудь у меня родится сын, я назову его Дункан.
Эвиан улыбнулась.
— Так как сейчас зовут тебя?
— Да.
Когда он ненадолго вышел, Эвиан села и провела рукой по лицу. Женского «недомогания» не было с тех пор, как она сбежала из «Райской страны», но больше она ничего не чувствовала. Работницы мастерской болтали про тошноту, сонливость, боль в груди, тяжесть в теле, но она не ощущала ничего подобного, напротив, была куда бодрее, чем обычно, а потому надеялась, что все-таки не беременна, ибо если это было правдой, то скорее всего означало, что она ждет ребенка от ненавистного ей человека.
Кларенс вернулся. Он радовался, видя, что Эвиан стала другой. Она больше не сжималась в комочек, чтобы никто не мог ее коснуться, не была существом, одинаково боящимся и насилия, и ласки, и внутренне и внешне живущим в кромешном одиночестве.
Он знал, почему не хочет думать о будущем. Кларенс боялся потерять то, что имел в настоящем: ведь все самое бережно создаваемое, а потому хрупкое, так легко разбить и разрушить одним-единственным ударом.
— Откуда человек узнает, что такое любовь? — спросил он, повинуясь внезапному порыву. — Ведь никто не объясняет ему этого? Наверное, такое знание дается откуда-то свыше!
— Было время, когда я ненавидела Бога, — помолчав, сказала Эвиан.
— Я тебя понимаю.
— Мне думалось, это он обрек меня на жизнь в «Райской стране». А иногда мне казалось, что я сама не смогла защититься и устоять.
— Что было в твоих силах? Главное, Иверс тебя не сломал.
Едва он обнял Эвиан, как снаружи послышался какой-то шум. Кларенс нехотя встал и посмотрел в окно, в которое виднелась ограда и кусочек двора.
В дверь постучала испуганная хозяйка.
— Там какие-то люди. Спрашивают вас…
Кларенс вскочил, не зная, что делать и куда бежать. Нашарил кольт, но дверь уже распахнулась, и в проеме появилось сразу несколько стволов.
Кларенс вновь метнул взгляд в сторону окна: там тоже стояли вооруженные люди.
Эвиан не закричала. Просто ее взгляд мгновенно утратил глубину; глаза сделались пустыми, лишенными всякого выражения, кроме пожизненной обреченности.
Джозеф выступил вперед. «Преступление» было налицо: разобранная постель и забившаяся в угол кровати Эвиан в ночной сорочке.
— Значит, развлекаешься с моей женой? — медленно произнес Джозеф и, размахнувшись, ударил Кларенса кулаком в челюсть.
Тот рванулся вперед, но путь преградили винтовки. Тяжело дыша, Кларенс остановился. Конечно, он мог бы наброситься на противника очертя голову, но тогда непременно получил бы пулю в лоб. Живой, он имел хотя бы какой-то шанс, а будучи мертвым не сделал бы ничего.
Эвиан потеряла сознание. Молча завернув ее в одеяло, как куклу, Иверс передал безвольное тело одному из своих людей.
— В повозку. Укройте как следует и проследите, чтобы она не замерзла, — бросил он, а потом повернулся к Кларенсу.
— Ты думал, что умнее меня? — он сделал паузу. — Наверное, хочешь знать, как я вас нашел? Подкупил одну шлюху, чтобы она прошлась по швейным мастерским. В первой же из них (или она тут единственная?) ей показали новенькую девушку. Фиона! — Иверс усмехнулся. — А ты поджидал ее после работы. Мои люди проследили за вами, и вот я здесь.
Кларенс молчал, и тогда Иверс отдал распоряжение:
— Постерегите его. Когда я немного отъеду, отведите в лес и повесьте. Постарайтесь обставить все так, будто он сам влез в петлю.
И, повернувшись, вышел за дверь.
Кларенс дико оглядывался. Что будет с Эвиан?! Как она переживет возвращение в «Райскую страну»?! И как ему самому избежать петли?!
57 
