12 
По мере приближения дня процедуры Аллегра перебирала в уме различные варианты, лихорадочно пытаясь найти оптимальное решение. Наконец за два дня до визита в больницу она взяла в руки белоснежную визитку, переданную ей Рафаэлем возле офиса адвоката, и дрожащими пальцами набрала номер, бросающийся в глаза четкими, ровными цифрами. Прозвучало два гудка, и…
– Да? – раздался его голос в трубке.
– Это Аллегра, – прошептала девушка, заставляя себя выпрямиться, набраться сил.
Ответом ей было молчание, но наконец, спустя несколько секунд, голос повторил:
– Да?
Аллегра сделала глубокий вдох.
– Я звоню, потому что… кое-что случилось. – Помолчав, она продолжила: – Я беременна, и…
– Ты беременна? – выдохнул Рафаэль. – От меня?
– Да, разумеется.
– Но почему тогда ты говоришь мне об этом только сейчас? Ты, должно быть, уже месяце на пятом.
– Почти, – согласилась девушка.
– Тогда почему…
– Рафаэль, прошу тебя, послушай. Результаты последнего ультразвука показали, что с ребенком что-то не так. Что-то серьезное.
Голос ее дрогнул, и Аллегра прижала ладонь к глазам. Только бы договорить до конца и не сломаться – не сейчас, когда так нужны силы.
Рафаэль помолчал немного.
– О чем идет речь? – спросил он наконец.
– Врожденный порок сердца. – Сказав это, Аллегра прерывисто вздохнула. – Через два дня мне нужно будет сдать на анализ околоплодные воды, чтобы определить…
– В Нью-Йорке?
– Да.
– Я приеду.
От изумления Аллегра едва не упала со стула.
– Приедешь? Но…
– Конечно, приеду, – оборвал ее мужчина. – Это ведь мой ребенок, разве не так?
– Да, разумеется…
– Тогда жди меня. Завтра я позвоню, чтобы уточнить детали.
Аллегра положила трубку, все еще не придя в себя от изумления. Она не была уверена, что ожидала такой реакции, и теперь вся дрожала от предвкушения снова увидеть Рафаэля, одновременно радуясь тому, что кто-то будет рядом в эти тяжелые дни. Всю жизнь она прожила одна, привыкла к одиночеству, но сейчас отчаянно жаждала поддержки. И все же… нужно вести себя очень осторожно – не рисковать во второй раз собственным сердцем и будущим малыша.
* * *
Роскошный лимузин медленно продвигался в потоке машин Манхэттена, направляясь к Ист-Виллидж. Рафаэль нервно барабанил пальцами по подлокотнику кресла. Шок и ярость от неожиданной новости, от осознания того, что Аллегра скрывала свою беременность, сменились страхом за ребенка. Подумать только, у него будет ребенок! Кто-то, кого можно защищать, любить и оберегать, кому можно дарить жизнь! О, как он будет заботиться о нем! Рафаэль никогда не верил в искупление грехов, но сейчас мысль об этом внезапно пришла ему в голову. Может быть, все прошлые проступки можно исправить, начав жизнь с чистого листа… жизнь его сына или дочери. И он наконец обретет мир и удовлетворение, которые безуспешно искал все это время. Что касается Аллегры и ее обмана, то об этом он подумает позже. Сейчас нужно сосредоточиться на том, что произошло.
Лимузин остановился у высокого кирпичного здания, пестревшего разноцветными вывесками. Рафаэль, выйдя из машины, сжал губы и прищурился. Еще более он посуровел, увидев, что квартира Аллегры находится на шестом этаже, а в доме нет лифта. Она что, каждый день проходит шесть пролетов лестницы туда и обратно? Это, разумеется, не может привести ни к чему хорошему. Нажав на кнопку домофона, Рафаэль услышал усталый и дрожащий голос:
– Я сейчас спущусь.
Сунув руки в карманы, Рафаэль снова оглядел здание. Оно показалось ему каким-то потрепанным, ненадежным. На крыльце мельтешили яркие вывески ресторанчиков, мусорные урны были переполнены. Нет, это определенно не место для матери его будущего ребенка.
Несколько минут спустя в дверном проеме показалась Аллегра. Ее появление вызвало шок у Рафаэля: бледное, безжизненное лицо, тусклые волосы – и, кажется, она похудела. Он шагнул к ней и протянул руку.
– Да ты выглядишь так, точно тебя вот-вот унесет порыв ветра.
– Я немного приболела.
– Почему не позвонила мне раньше? – не удержался Рафаэль от упрека.
– Прошу тебя, давай не будем спорить. Мне и так сегодня с утра нелегко.
Он кивнул, соглашаясь. Как бы он ни возмущался в душе ее поступком, сейчас не время. Но когда-нибудь, мрачно подумал он, этот момент настанет, и он выскажет свое негодование.
Помогая Аллегре сесть в машину, Рафаэль заметил, с каким явным облегчением она опустилась на сиденье, положив голову на кожаные подушки.
12 
