69 
Изредка она шептала:
— Позволь мне уйти… Позволь мне уйти…
Странная гримаса исказила его лицо. Будучи больше не в силах противиться своим чувствам, Квентин наклонился и прижался губами к ее губам.
Изумлению ее не было предела, ибо это был тот поцелуй, о котором она грезила, и этот поцелуй совершил с ней настоящее чудо. Слез как не бывало, отчаянные мысли где-то и как-то мгновенно растворились. Все сменилось восхитительным ощущением его близости.
Его губы показались ей немного жесткими, но она была готова терпеть их прикосновение вечно.
А он, когда почувствовал нежность ее раскрывающихся для него губ, дрожь ее хрупкого, но женственного тела под тонкой тканью ночной рубашки, стал более требовательным, более настойчивым в своих поисках.
Селина почти из объятий смерти сразу попала на седьмое небо, и тело ее вернулось к жизни — покорное тело, готовое отвечать на все прикосновения, на все ласки любимого человека.
Поцелуй длился долго, но Селине хотелось, чтобы он продолжался вечно. Потом Квентин покрыл поцелуями ее щеки, осушив на них следы недавних слез.
И снова губы слились в поцелуе, и она была уже полностью в плену у него, и все, чем она обладала, принадлежало ему — каждый нерв, каждая клеточка, и ум, и душа, и сердце. Время остановилось, и они оба ощущали это волшебство.
Квентин с трудом оторвался от ее губ, чуть приподнял голову, произнес глухо:
— Я старался изо всех сил сделать как лучше для тебя, но твои старания пересилили мои.
— Я люблю тебя! О, Квентин, как я люблю тебя! — горячо шептала она.
Пламя единственной свечи озаряло ее лицо и распущенные волосы, и она казалась Квентину необыкновенно желанной.
— Это безумие! — вздохнул он. — Ты сама это знаешь…
— Чудесное… волшебное… сказочное безумие… — отозвалась она.
— О боже! — Квентин едва не задохнулся от нахлынувших эмоций. — Разве я могу лишиться тебя? Я заставлял свое сердце окаменеть, но ты свела на нет все мои усилия, и теперь уже слишком поздно…
— Значит, ты любишь меня? — шепотом прервала она его.
— Неужели ты об этом еще не догадалась? — ответил он. — Нет женщины совершеннее тебя.
— Ты так считаешь?
Он ответил ей поцелуем.
И все-таки ему пришлось освободиться от ее объятий.
— Мы должны серьезно поговорить, любимая. И, если ты, конечно, позволишь, я предпочел бы переодеться во что-нибудь домашнее.
Он встал, но Селина вновь потянулась к нему:
— Ты не покинешь меня?
— Я просто не смогу этого сделать! — с легкой усмешкой сказал он. — И пожалуйста, накинь на себя что-нибудь, Селина. Мне трудно произносить разумные речи, когда ты выглядишь так соблазнительно.
Только сейчас до Селины дошло, что плащ спал с ее плеч и что ее ночная рубашка весьма прозрачна. Девушка залилась краской и, когда Квентин удалился, сразу же нырнула под одеяло.
Счастьем, словно солнечным светом, была наполнена ее маленькая комната, и Селина возлежала на кровати, словно сказочная принцесса.
Она слышала шаги Тивертона в соседней комнате, так как он оставил дверь приоткрытой.
Несколько минут спустя он появился в длинном шелковом халате. Белые манжеты ночной рубашки, одетой под халатом, оттеняли загар на его смуглых запястьях. Без вечернего костюма, в домашней одежде, он выглядел моложе и, на взгляд Селины, еще привлекательнее.
Ей показалось, что он так же светится счастьем, как и она. И, пожалуй, она была права.
— Что ты сотворила со мной? — спросил он с улыбкой.
— Разве тебе не радостно?
— Я пьян от счастья. Я уже забыл, что такой напиток существует. Поверь, Селина, что я никогда не испытывал подобных чувств… Клянусь, это чистая правда.
— И я так рада, так счастлива… — призналась она. — Я ревновала тебя ко всем красивым женщинам, которых ты любил в прошлом. И уже потеряла всякую надежду привлечь твое внимание. Но как же ты мог расстаться со мной, когда я… целиком твоя… И как я могла отдать другому человеку то, что принадлежит только тебе!
Квентин Тивертон тяжко вздохнул. Он погладил руку Селины, ее тонкие пальчики.
— Что тебя ждет в будущем, если мы не расстанемся? У тебя сейчас есть шанс обрести спокойную, обеспеченную жизнь с человеком, занимающим высокое положение в обществе.
— А ты думаешь, что это имеет хоть какое-то значение? — вопросом на вопрос откликнулась Селина.
69 
