Последние отзывы

  46  

Селина, согласно указаниям Квентина, распахнула дверь и появилась на пороге буквально в тот же момент, когда лорд Хоудридж остановил свой экипаж.

Она увидела, что его рыбьи глаза заблестели от восторга, когда он снял шляпу. Грум помог ему сойти с облучка фаэтона на грешную землю. Лорд сказал:

— Вы самая пунктуальная женщина, какую я когда-либо встречал в жизни.

— Мой брат предупредил, что вы всегда сердитесь, если вас заставляют ждать.

— Неужели вы действительно опасались, что я могу рассердиться на вас?

Некая интимность в его интонации удивила Селину. Прошлым вечером он казался занятым только собой и любезничал с Селиной словно бы по обязанности. Теперь он словно растаял и всеми силами старался угодить ей, а главное, предстать перед девушкой в наилучшем виде.

Он улыбался и даже подмигивал ей, будто они давние знакомые.

После обязательного променада по улицам и бульварам города-курорта он свернул на узкую дорожку.

— Стоит ли углубляться в лес? — слегка занервничав, спросила Селина.

Она не испытывала желания повстречаться вторично с разбойниками, тем более когда Квентина Тивертона не было рядом.

— Мы не слишком удалимся от города, — успокоил ее лорд Хоудридж. — К тому же мой грум и я вооружены — и никакая опасность вам не угрожает, мисс Тивертон.

Дорожка, по которой они следовали, пролегала меж красивых вилл, садов. Тенистые старые деревья сплетали кроны над их головой.

Селина очутилась в настоящем раю, но и здесь она не переставала думать о Тивертоне. Как складывается игра и его поединок с бароном?

Как было бы замечательно встретить его на пороге, и чтобы он улыбнулся и выложил кошель с монетами, и они могли бы много недель жить беззаботно.

А она бы готовила для совместных трапез разные вкусные блюда.

Селина принялась вспоминать рецепты изысканных блюд, и кулинарная ее фантазия залетела в заоблачные дали.

— Вы что-то очень молчаливы, мисс Тивертон, — нарушил ход ее мыслей милорд Хоудридж.

— Я наслаждаюсь прогулкой, — откликнулась она.

— Надеюсь, что это так. Впрочем, я был уверен, что вам понравится и мой выезд, и экипаж. Лошади лучшие в Баден-Бадене и послушны моим рукам. А мое общество не очень вам докучает?

— Ни в коей мере, — с энтузиазмом отозвалась Селина. — На мой взгляд, вы мастерски правите лошадьми. Видимо, у вас добрые руки. Так говорил мой покойный отец. Он считал, что главное качество…

— О боже! — воскликнул в изумлении лорд. — Вы сказали именно те слова, какие я жаждал услышать. А вы не обидитесь, если я скажу вам, в свою очередь, что вы… прекрасны. Вчера я подумал, что вы хорошенькая, самая хорошенькая из всех дам, с кем я был знаком раньше. Теперь я поменял свое мнение о вас… Вы само совершенство!

— Вы очень добры, милорд. И я… удивлена. Мне всегда казалось, что англичане редко преподносят женщинам… комплименты.

— Комплименты — никогда! — с гордостью заявил лорд Хоудридж. — В данном случае я просто констатирую неопровержимый факт.

Селина не знала, что ему ответить. Она не ожидала, что разговор с лордом Хоудриджем коснется зыбких проблем, и уж никак не ждала от него подобного взрыва эмоций.

Мадам Летесснер, конечно, могла бы отлично справиться с этой ситуацией и расставить все по местам — и себя, и признавшегося ей в любви джентльмена. У нее нашлись бы нужные, может быть, остроумные ответы, но Селина была девственна во всех смыслах этого слова. Единственный опыт, какой она приобрела, отторгая от себя мужчину, а именно — воткнуть ему в грудь столовый нож, явно в случае с лордом Хоудриджем был неуместен.

— Неудивительно, что Квентин так о вас хорошо отзывается, — пролепетала Селина, ощущая себя последней идиоткой. — Он восхищался вами еще в Итоне.

— Как ты не испорчена, Селина, — сказал лорд Хоудридж, — и это такая редкость…

Глаза Селины расширились в изумлении, когда он обратился к ней запросто по имени и на «ты». Это означало, что он считает их знакомство достаточно близким.

Ее матушка очень бы удивилась, если бы кто-то из ее знакомых заговорил с ней столь интимным тоном. Селину саму сначала повергло в шок, когда Леони Леблан назвала герцога Д'Амайла по имени после стычки с бандитами, хотя позже, на вечернем приеме, она пунктуально соблюдала этикет и ее уста щебетали беспрерывно: «Ваше императорское высочество…» или «монсеньор Великий герцог…»

  46